Преисподняя. Адская бездна

Второй Человек-паук: Может, они подстрелили оленя?

Джейсон: Откуда тут олени?

Первый Человек-паук: А это не ноготь?

Джейсон: Быть такого не может.

Второй Человек-паук: Не трогай, тупица. Черт, теперь ты его уронил.

Они уставились на то, что лежало на полу.

Первый Человек-паук: Рука? Чья-то рука?

Духовка скалилась, словно разверзнутая пасть.

Второй Человек-паук: Там человек.

Первый Человек-паук: Я пошел.

Второй Человек-паук: А Нэн?

Первый Человек-паук: Пусть ее копы ищут.

Джейсон: Мы не можем уйти. Они нас арестуют.

Из двери в подвал донесся шум. Снизу поднимался запах сырой земли. «Нэн?» Опять какой-то звук.

Первый Человек-паук: Она внизу.

Второй Человек-паук: Я туда не пойду.

Первый Человек-паук: Мы должны.

Вооружившись острыми осколками костей и досками, оторванными от стен на дрова, мальчики начали спускаться по лестнице. Лучи фонариков выхватывали из темноты холмики грязи. Горы грязи.

Второй Человек-паук: Дикие собаки? В подвале?

Джейсон: Это кладбище, тупица. Старухи — серийные убийцы.

Вот оно, объяснение. Жуткое, но объяснение. Мальчики облегченно вздохнули.

Первый Человек-паук: «Молчание ягнят».

Второй Человек-паук: «Техасская резня бензопилой».

Джейсон: «Изгнанные дьяволом».

Первый Человек-паук: Ух ты!

Джейсон: Что это?

Они собрались у края дыры в дальнем углу. Вот он, источник всей грязи. Извилистый туннель нырял вниз, под бетонный фундамент, куда не доставали лучи фонарей.

Второй Человек-паук: Нэн?

Из дыры раздался звук, похожий на зевок.

Первый Человек-паук: Слышали?

Грязь в углу зашевелилась, послышалось слабое шипение.

Джейсон: Пора убираться отсюда.

Лучи фонарей скользнули по стенам. Лестница вдруг показалась такой далекой.

Джейсон: Бежим!

— Сэм? — позвала Ребекка с порога спальни.

Кровать девочки была пуста.

— Что за шутки, Сэм?

У Сэм не было привычки к таким играм. Кроме того, она болеет. В школе эпидемия, поэтому дети рано закончили традиционный для Хеллоуина обход домов. Ребекка опустилась на колени и заглянула под кровать. Игрушки и книга. «Мадлен». В углу светится ночник в виде диснеевской Русалочки. Бесполезная штука.

— Ладно, Сэм, теперь можешь выходить.

Ребекка распахнула дверь шкафа. Второпях она едва не пропустила дыру в углу под одеждой. Паркет был разобран.

— Джейк!

Он прибежал — босиком, с голой грудью, сжимая в руке фонарь «Мэглайт», словно дубинку. Бросив взгляд на дыру, Джейк принялся с остервенением отрывать доски, расширяя отверстие. Это еще больше испугало Ребекку.

— Что ты делаешь?

Джейк не ответил.

— Сэм! — крикнул он в дыру.

— Что это?

— Кажется, я знаю.

Ребекка попятилась, испугавшись его силы, его уверенности.

Джейк, не раздумывая, прыгнул вниз, ногами вперед. Наклонившись над сломанными досками, Ребекка с ужасом смотрела, как муж набросился на стену подвала, разбирая шлакобетонные блоки. Словно он разрушал их мир.

— Джейк?

Он не оглянулся. Не попрощался. Да и с какой стати? Просто прошел сквозь стену, покинул их безопасное убежище и вышел на улицу.

Ребекка резко повернулась и метнулась к окну. Похожий на сумасшедшего или оборотня из фильмов, в одних пижамных брюках, Джейк бежал к залитым лунным светом скалам над рекой. Пористые белые скалы. Испещренные норами.

Ребекка старалась не вдумываться в смысл сказанных им слов. «Кажется, я знаю». Теперь и она догадалась. Но этого просто не может быть. Джейк говорил Сэм, что чудовищ больше нет. Даже в шутку поклялся.

Нет, это немыслимо. Ребекка не желала видеть доказательства. Сознательно игнорировала разобранный пол, дыру, которая вела к другой дыре, а затем к туннелям в скалах. Сэм лунатик — вот в чем дело. Она ходит во сне, и Джейк ее найдет. Ему известны все укромные местечки, где может прятаться дочь.

А затем тени на улице ожили. Они словно клубились. Дуб, кусты терновника и навес для инструментов вдруг извергли из себя неясные фигуры, заполонившие двор. Смотревшая из окна Ребекка хотела закричать, предупредить Джейка, но стекло остановило ее — в этом она убедит себя позже. Непроницаемое стекло.