Питер вовсе не поехал в город, он уехал насовсем.
— Алло.
— Стивен, пожалуйста, свяжи меня с твоими людьми в Испании.
Шеф сразу же оживился.
— Ты что-то нашел?
— Драгоценности на сумму более миллиона фунтов, — последовал лаконичный ответ.
— Неплохо! Очень неплохо, Питер. Где они были?
— Под соседским домом. — Говоря это, Питер почувствовал в горле горечь. — Думаю, скоро Норманн будет рвать когти куда-нибудь за границу. У него в сейфе несколько миллионов долларов. И сегодня или, самое позднее, завтра вечером произойдет финальная сделка. Надо торопиться!
— Хорошо, Пит! Я пришлю к тебе своих ребят. Но они будут у тебя не раньше семи вечера, — добавил Стивен извиняющимся голосом.
— Сколько их будет?
— Трое. Пабло и Диего из местного отделения, а также Моррис, ты должен помнить его по делу Ассабаха.
— Я буду ждать их на автостоянке на углу Эль Росарио.
Положив трубку, Питер засунул руки в карманы джинсов и, слегка сгорбившись, побрел к машине.
Он уехал внезапно, ничего не объяснив Анхеле. Сообщники должны были остаться на своих местах до приезда людей из «Интерпола».
Конечно, Норманн мог хранить драгоценности в подполе без ведома Анхелы, но это мало вероятно. Скорее всего, девушка все знала.
Питер вздохнул и поехал забирать последние проявленные фотографии. До семи оставалось еще два часа.
Ровно в семь на стоянку, где уже стояла машина Питера, вырулил неприметный темно-синий «фиат». После недолгого совещания, во время которого детектив показал фотографии найденной сумки и ее содержимого, которое было опознано как «еврейское сокровище», детектив и интерполовцы решили разделиться. Пабло и Моррис ехали проверять квартиру Эстебана на случай, если у того на руках еще оставались драгоценности. Диего должен был договориться с полицией, а Питер, вооруженный рацией на случай всяких неожиданностей, оставался следить за домом Норманна. Сбор группы был назначен на девять вечера.
15
Вот что происходит, когда отказываешься от своих устремлений ради мужчины. Анхела не должна была терять голову и позволить обаятельной улыбке Питера обезоружить ее и проникнуть прямо в сердце. Почему рядом с ним она чувствовала такую цельность? Неужели эта цельность исчезнет теперь, когда он ушел?
Эта мысль пугала. Чтобы отвлечься от нее, девушка надела передник, намереваясь отчистить желтые пятна на полу кухни. Когда же должен прийти мастер и отциклевать пол? — попыталась вспомнить она, но в голове была полная сумятица.
Что касается Питера, тут все ясно, подумала она. Он просто проходимец. Нужно попытаться забыть его как можно скорее.
Но по какой-то причине на глаза Анхелы тут же навернулись слезы, и она, с опущенными плечами, села за кухонный стол. Питер мог, по крайней мере, попрощаться перед отъездом…
Неужели так поступают все детективы? Дело раскрыто, и теперь можно исчезнуть, не сказав ни слова?
Но разве расследование закончено? Анхела выглянула из окна кухни и увидела силуэт Норманна, промелькнувший в большом окне дома напротив.
Ничего не понимаю, растерянно подумала девушка.
В этот момент в дверь позвонили, и Анхела побежала к двери, ударившись по пути коленом о кухонный стул. Может, это Питер?
Она распахнула дверь, и в дом ворвался звонкий смех и два клубящихся облака черных волос. Две Джулии. Обе тоненькие, невысокие, с правильными чертами прехорошеньких личиков. Можно подумать, они тоже были близняшками, как их обожаемые рыжеволосые мужья. Анхела называла их Джу и Джи. Они сначала возражали, а потом смирились с этими «собачьими», как они уверяли, именами. Джу была в желтом платье, Джи — в белом.
— Привет, дорогая, как поживаешь? Мы так и знали, что ты дома. Твое крыльцо напоминает поле боя. А где неотразимый мистер Канингхем? Надеюсь, ты не будешь возражать, если дети немного полазят по деревьям?
Все это Джулии протараторили на одном дыхании.
Анхела, до боли сжав ручку двери, сказала ровным голосом:
— Все нормально. Питера здесь нет, крыльцо ремонтируют, и, разумеется, я не возражаю, чтобы дети поиграли.
— И где же он? — спросила Джи, ставя на стол большой пакет, который принесла с собой. — Мы решили устроить небольшой девичник и посекретничать. Надеюсь, ты не откажешься выпить с нами бутылочку вина?
Анхела отвернулась к окну и тихо сказала:
— Спасибо, Джи. А Питера нет, он ушел.
— Когда же он вернется? Я хочу посмотреть на человека, который заставил вашу несгибаемую маму есть с его рук.
— Не знаю, вернется ли он вообще.
Только теперь Джулии обратили внимание на ее тон. Они одновременно всплеснули смуглыми ручками и спросили, перебивая друг друга:
— Что случилось?
— Вы поссорились?
Анхела устало провела рукой по лицу.
— Питер сегодня был здесь, ремонтировал крыльцо. Я была в кухне, потом красила, а когда спустилась вниз, его уже не было. Он даже не оставил записки.
Джи вздохнула, извлекла из пакета бутылку вина и поставила ее на стол.
— Тогда тем более надо выпить.
А Джу, сочувственно вглядываясь в побледневшее лицо Анхелы, тихо проговорила:
— И хорошо, что нет записки. Если уж мужчины оставляют свое решение на бумаге, значит, пути назад нет. Неужели это случилось сегодня? Вы так здорово смотрелись вместе.
Анхела сморгнула непрошеную слезу и попыталась улыбнуться.
— Наверное, так оно и было, но теперь все кончено.
Она ожидала в ответ лекций и нравоучений на тему «мы все тебя предупреждали». Но вместо этого Джу и Джи подошли к ней и обняли. И на какое-то мгновение Анхела успокоилась в их мягких и душистых объятиях.
— У тебя все будет хорошо, — уверенно сказала Джу. Она оставила Джи баюкать Анхелу, а сама приступила к более практической части — утешения и уже доставала из шкафа бокалы и тарелочки для закусок, тоже принесенных с собой. — Фернандес все время говорит о том, как сильно ты изменилась.
— В какую сторону? Если мама так сказала, то это, должно быть, правда.
Анхела вытерла слезы и стала помогать Джулиям раскладывать на тарелках фрукты, пирожки и салаты.
— Она говорит, ты выросла. Хотя я, по правде сказать, не понимаю, почему это было сказано о двадцатипятилетней девушке, которая уже заработала пару миллионов.
