– Сама святая Яндра находится в этом ковре! – восторженно воскликнул Йоркис.
– Да, верно, это она, – ответил ему я. – Она просто ждет волшебника вроде тебя, Йоркис, который отправил бы этот ковер в полет.
– Так, значит, он сможет взлететь?
– Взлететь? Что за убогое слово! – Я поднял глаза к небу и указал на высокое облако. – Лучше будет сказать, что он воспарит в небеса. – Я сделал жест, изображавший воображаемый полет в небесные выси, который сопровождался плавными извивами, взлетами, падениями и снова взлетами на разной скорости.
Я уже готов был подать сигнал, по которому ковер скатался бы в трубку, когда к нам подбежал местный дурачок по имени Дорк. Здешние торговцы часто используют его в качестве скорохода, передающего различные известия.
– Хозяин Корвас, я...
В то же мгновение я поспешно спрятал свой потайной свисток.
– Умолкни, Дорк! У меня сейчас покупатель. – С этими словами я повернулся к волшебнику. – Простите меня, уважаемый Йоркис.
– Что происходит? – вопросил Йоркис недоуменным тоном.
– Простите? – повторил я и посмотрел туда, куда показывал покупатель. Оказалось, что около полусотни выдрессированных мною марзакских жуков беспорядочной армией выскочили из-под ковра и устремились прямо на рыночную площадь. Времени на объяснения не оставалось. Потребовались долгие годы, чтобы научить жуков повиноваться моим приказаниям, и я, естественно, устремился вслед за ними.
– Стойте, господин! Осторожно, госпожа, смотрите, куда ступаете! – завопил я. Признаюсь, что самообладание могло в любое мгновение покинуть меня, к тому же было неизвестно, как поведет себя Йоркис. На моем пути неожиданно возник какой-то безумец, выскочивший из близлежащей торговой лавки с жутким приспособлением, наверняка специально изготовленным для палача Кваага, обслуживающего королевскую темницу. Это был огромный барабан, приводимый в движение при помощи ручки. Катясь по мостовой, он громыхал так, будто происходило землетрясение. Из-за него мне пришлось резко сбросить скорость и посторониться. Прежде чем я успел пошевелиться, эта тварь своим чудовищным сооружением успела проехаться по моим бесценным марзакским жукам.
Увиденное привело меня в ужас. Катастрофа! Я погиб. Кто же теперь захочет купить ковер? Мысли о потере моих верных жуков, которых я помнил по именам, еще более усилили мое отчаяние. Я хорошо знал Бентию и ее детишек Нэба и Тиба; отчаянного Бомбу, которому приделал протез после того, как голодная самка богомола лишила его ноги; дряхлого Хадруббу, который в свое время первым попал мне в руки в дни, когда я оказался на финансовой мели...
Я был начисто разорен. Прежде чем мне удалось снова прийти в себя, существо с жутким инструментом для пыток вернулось и обратило ко мне свое сияющее идиотской улыбкой лицо.
– За свои услуги, брат, я не возьму с тебя ни гроша!
– Ни гроша? Ни гроша! За какие такие услуги, недостойный безумец? И не набивайся мне в братья, жалкий, вонючий отпрыск вулотского слизняка!
К лицу этого парня прилила кровь.
– Я нахожу твои слова оскорбительными, коверщик!
– Коверщик? Ты сказал коверщик? Я – Корвас, торговец коврами, и продаю лучшие волшебные ковры в этой или любой другой Вселенной! А ты кто такой?
– Я – садовник Обюшон. Я также занимаюсь и торговлей.
– Торговец, – презрительно произнес я. – Какой же торговец станет расхаживать с таким вот инструментом пыток?
Негодяй рассмеялся мне прямо в лицо, и я бы заставил его проглотить дерзкий смех, если бы он не поставил свой чудовищный инструмент между собой и мной.
– Это не инструмент для пыток, брат Корвас. Это мой товар, я продаю его. Это газонокосилка.
– Газонокосилка? – Я посмотрел на поверхность принадлежащего ему огромного барабана. Она вся была усеяна раздавленными трупиками дорогих моему сердцу жуков. – Для чего она нужна?
– Как для чего? Для стрижки газонов и лужаек!
Я качнул головой и рассмеялся в ответ на забавные слова моего собеседника.
– Я что, похож на человека, у которого уши набиты сеном? Да, приятель? Для чего, безумец, нужно подстригать лужайки? Ведь после этого останется одна лишь голая земля, а трава засохнет от солнечных лучей.
– Нет, Корвас. Стричь – значит делать поверхность плоской и ровной.
– А вот и нет! Стричь так стричь, ровнять так ровнять!
Обюшон вздохнул и кивнул:
– Ну хорошо, пусть это будет не газонокосилка, а газоновыравниватель.
– Не вижу никакого толку в этой штуке. Да и ты сам, похоже, плохой торговец. Еще ты наверняка слишком много пьешь, бьешь жену, детей и собаку, воруешь в храмах и у слепых нищих и скорее всего плохо кончишь. Я больше не хочу тебя видеть. Убирайся прочь!
Я повернулся было лицом к моему покупателю Йоркису и его золотым, но того уже и след простыл. На его месте стоял дурачок Дорк. Он тут же принялся пресмыкаться передо мной.
– Прости меня, хозяин Корвас! Прости!
