Возвращаюсь в свой кабинет, и пытаюсь собраться с мыслями и заняться делом. Странный либерализм шефа заставил меня даже подумать, не его ли это подстава. От нашего Митрича всего можно было ожидать. Не, не может такого быть. Непохоже на него. Шеф, если что-то захочет, будет действовать просто и прямо, без всякой психологии.
Надо добить эту несчастную лестницу на снимке. Опять телефон! Последнее время у меня де жа вю. Иногда вдруг понятно, что это уже было, но что, когда и где? Матрица глючит. Вот и сегодня. Так… о чем я тут? Звонок… беру трубку…
— Это Феликс?
— Да, а кто говорит?
— Это я! — молодой и звонкий девичий голос, и совершенно незнакомый, что интересно — что, не узнал?
— Кто это «я»? Я бывают разные, — подражая герою известного мультика, отвечал я в трубку, — я вас знаю?
— Не разыгрывай меня! А то могу и обидеться!
— Да? Это было бы здорово!
— Эй! О чем это ты?
— Как о чем? — решил играть в дурачка, а по ходу диалога выяснить, что же это за баба такая, что меня знает, а я ее никак узнать не могу. — Да все о том же.
— Ну, и твое решение? Что скажешь?
— Э-э-э-э… Тут подумать надо, взвесить все…
— Слушай, солнц, сколько можно? — девушка и немного изменила тембр голоса, — уже не первый раз тебя спрашиваю! Я жду, между прочим!
— Да? — тянул я резину. — О чем?
— Да все о том же! — передразнила меня неведомая собеседница. — Не ври только!
— Врать не буду, — врал я, — ты скажи, а на какой ответ ты сейчас рассчитываешь?
— Ну, ты и свинья! Я ж тебе уже тыщу раз тебе говорила! Сколько можно?! Совесть-то надо иметь?!
«Похоже, так и не выберусь из этого болота», — подумал я, и пошел ва-банк.
— Ладно. Давай по пунктам. Еще раз, и четко. Дам точный ответ на каждое твое замечание.
— Иди ты нах со своими пунктами! Задолбал уже! Я ему в сотый раз говорю, ты когда мне ответишь, «да», или «нет»? Я последний раз тебя спрашиваю, не строй идиота!
— Ты действительно этого так хочешь? — начал «закипать» я.
— Бля! — полунецензурно возмутилась девушка. — Да я уже тут охрипла вся!
— Тогда, — решил подводить черту я, — мой ответ — «нет»!
— Точно? — с сомнением спросил голос в трубке.
— Точно! — я уже озверел, — Нет! Это мое самое последнее слово!
— Ой! Солнышко мое! Как же я тебя люблю! Чмок-чмоки!
И трубку повесили. Больше она не звонила… И что же это такое было-то?
Время — все-таки материальная субстанция.
Тот факт, что в Темный Портал можно входить, словно в дверь, выяснил совершенно случайно. После памятного события, когда я первый раз открыл его, прошло уже много месяцев. Постепенно изучал свойства Портала, благо место работы благоприятствовало. Довольно быстро выяснилось, что окно открывается не всегда. Необходимо полнолуние. Об этом упоминал еще Валерий, но я не оставлял попыток активировать портал в другое время, и эти попытки были практически безуспешны. Оказалось, что наиболее удобна ночь полной луны. Годятся, но не так удобны, ночь до и после полнолуния — в эти ночи приходилось затрачивать больше усилий. Теоретически возможно открыть портал и в третью от (и до) полнолуния ночь, но возится приходилось очень долго, а контакт получался нестойкий и быстро пропадал.
В одну из таких полнолунных ночей, как обычно я «протирал» руками стену за лифтом, увлеченно ожидая появления «зеркала», как его тогда называл. И ту случайно наступил ботинком на что-то катучее и круглое. Это был какой-то небольшой твердый цилиндрик, очутившийся на полу под ногой. Как оказалось после, кто-то из наших дам не то выбросил, не то потерял губную помаду. На секунду потеряв равновесие, я оперся спиной на открывшееся зеркало, неожиданно провалился туда и вывалился… обратно на площадку за лифтом в Старом Доме. Только уже в обратную сторону. Рядом со мной оказался тот самый цилиндрик губной помады.
26. Ольга
— Пора купить новый цилиндрик губной помады, а то губы трескаются, — сказала я, и сама себя испугалась.
Батюшки! Кажется, я разговариваю с компьютером! Вот уж не думала, что дойдет до этого, причем так скоро. Ну да. Солнца мало, работы много, если куда-то нужно ехать, так вообще целая история. Вот мне приспичило в другой конец Питера в какую-нибудь фирму. Неважно, в какую и зачем. Летом взяла бы и поехала, пара пустяков! А сейчас? Я десять раз подумаю, и придумаю массу отговорок и причин, только бы задницу от стула не отрывать.
Я уже сама в себе запуталась. С друзьями ругаюсь постоянно — в новейшее время мы не понимаем друг друга, или они со мной так играют? Да, раньше я была жизнелюбом, радикальным и стойким человеком, а теперь… Что со мной сейчас стало? Боюсь подумать, что я обратилась в хорошенькую тряпочку, не обладающую своим мнением. Люди, окружающие меня даже не думают, что я все их слова воспринимаю очень близко к сердцу. Я могу уступать, но прощать уже устала. Я не хочу и не умею мстить, но забыть обиду и предательство не могу. Я могу жить, но могу и умереть. Что будет тогда? Но я не хочу так просто оставить жизнь, — ведь это неинтересно. Я ко всему подхожу с активным интересом, стремлением и надеждой. Может, мне необходим качественный психиатр? Я стала насмешливо смотреть на свои чувства, я заблудилась в самой себе, и, кажется, цепь, которая схватила меня, не разорвать.
В глубокой безнадежности, для меня сейчас нет ничего, и отсутствие нормальных мыслей и идей пугает меня до ужаса.
То ли я схожу с ума, то ли я уж и не знаю, что думать. Уже как вторую неделю чувствую какие-то перемены — это очень чувствуется во всем, в природе в том числе, на заливе ужасные шторма, он вышел из берегов и полностью затопил плиты, не видно маяка, огней Кронштадта и Питера, ровным счетом не видно ничего. Только черный занавес на заливе и ярко горящие фонари, которые теперь светят в парке по вечерам — вот, что можно встретить там сейчас. Я чувствую, что просто гибну здесь, тупо и примитивно существую. Мои мысли… да что там мои мысли, мне кажется, что и морально я разрушаюсь, Я просто повторяю все свои мысли годичной давности, никакого роста, а наоборот погребение. И слово «странная» уже вовсе не кажется странным.
Что-то во мне происходит, а что не знаю. Да еще все друзья и знакомые почему-то очень любят рассказывать мне свои проблемы, и ждут, пока я им помогу советом или не только, меня всю исчерпали до дна! Что во мне осталось? Почти ничего человеческого, я плазма, просто зомби, на меня и смотрят как на зомби. Кто-то что-то говорит, а меня просто нет, я где — то за пределами этого мира, я не могу есть, не могу спать, уж молчу об учебе, мне и напиваться не надо.
А вокруг такая суета, все куда-то носятся, спешат, что такой поток жизни давит на мое сознание, все что— то хотят от меня, но больше нечего брать. Брать нечего! Я себя за человека не держу, меня почти не существует, только физическая оболочка. Кто-то искренне говорит о своих симпатиях, но почему я ко всем так холодна, во мне ничто уже не трепещет, как будто огонь погас. Единственное, что я, пожалуй, испытываю это жалость к людям. Мне их жаль, жаль и еще раз жаль, глупые все же сознания.
И я тоже глупая. Не могу победить ночные кошмары, несмотря на свои возможности.
Сколько человек может выпить кофе за один раз? До вчерашней ночи я не знала ответа. Оказывается, предела нет — вчера ночью я выпила шестнадцать чашек. Я медленно пила одну, наливала следующую. И так одна за другой, но могла выпить и больше. Я не хотела спать. Я не могу спать — я боюсь.
