'неопознанные самолеты'.
Бомбардировщик лейтенанта Аллена первым пошел на посадку. За ним пошел самолет капитана Раймонда Свенсона. Когда он выходил на полосу, японская пуля взорвала магниевые ракеты, находившиеся в кабине радиста, и всю машину охватило огнем. Бомбардировщик тяжело просел, пылающая хвостовая секция отломилась, а передняя часть, пропахав обломком фюзеляжа взлетку, остановилась. Второй пилот лейтенант Эрнест Рейд по привычке нажал на тормоза. Повыскакивав из кабин, экипаж под обстрелом с воздуха кинулся в укрытия. Спастись удалось всем, кроме бортового врача Уилльяма Шика. Очередь с 'Зеро' сразила его прямо на взлетной полосе.
Наступила очередь идти на посадку и машине майора Лондона. Спокойный голос с КДП указал ему садиться с 'запада на восток', лаконично добавив, что у него на хвосте висят три японских истребителя. Со столь ободряющей новостью майор благополучно совершил посадку в 8.20. Экипажи тяжелых бомбардировщиков, едва посадив машины, разбегались в укрытия. Сержант Бревли свалился в какие-то кусты, нервно прислушиваясь к свисту японских пуль вокруг него. Лейтенант Джордж Ньютон плюхнулся в какое-то болото, лейтенант Рамсей - в канаву. Лейтенант Аллен лежал, спрятав голову в траву. Лейтенант Гомер Тейлор, бросившийся в противоположном направлении к домам офицерского городка, нырнул под перевернутый диван, где пряталась какая-то офицерская жена со своими детьми. Каждый раз, когда над ними слышался рев мотора, маленький мальчик норовил высунуться из-под дивана и посмотреть в небо. Всякий раз Тейлор ловил его за ногу и втягивал обратно. Эта дуэль продолжалась до конца налета.
Все, кто имел мужество бросить взгляд в небо, могли стать свидетелями незабываемого зрелища. Один из японских истребителей внезапно вспыхнул и, ломая верхушки эвкалиптов, рухнул в поле, подняв столб огня и черного дыма. Сбивший его американский истребитель, сделав победную горку, помчался куда-то в сторону гор. Ошеломленные люди не верили своим глазам и, конечно, не знали, что лейтенанты Уэлч и Тейлор, добравшись до Халейвы, успели взлететь на своих истребителях П-40 и неожиданно врезались в самую гущу самолетов противника.
Между тем на Халейве происходили свои события. Два бомбардировщика Б-17, подойдя с южного направления, начали кружиться над маленьким аэродромом.
Капитан Чаффин и майор Кермайкл не решились сажать свои тяжелые машины среди горящих обломков аэродрома Хикэм. После отказа в посадке на аэродромах Уиллер и Эва, они решили попытать счастья в Халейве, о которой японцы, судя по всему, ничего не знали. Маленькая взлетная полоса была всего 300 метров длиной - не очень безопасной для столь тяжелых машин, но горючее кончалось и выбора не было. На удивление, посадка прошла превосходно. Они подрулили как можно ближе к окружающим полосу деревьям, но было слишком поздно. С японских истребителей заметили заход бомбардировщиков на посадку и 'Зеро' помчался вслед за ними, чтобы проверить, куда они садятся. Майор Кермайкл и его друг полковник Тадделл успели укрыться под каким-то валуном на берегу. У 'Зеро', видимо, кончался боезапас, поскольку он дал по Халейве не очень прицельную очередь и улетел. Но тихоокеанский прибой позаботился о майоре Кермайкле и его друге, окатив их с головы до ног и даже остановив майору часы.
На базе летающих лодок Канэохе японские самолеты делали заход за заходом, добивая горящие 'Каталины'. В 8.15 пикировщики прекратили атаки и стали уходить в северном направлении. Наступила тишина, но напряжение не спадало. Все чувствовали, что это еще не конец. И не ошиблись. Около 8.30 появились идущие плотным строем девять горизонтальных бомбардировщиков. Грязь, цемент, металл, стекло - все полетело в разных направлениях, когда они сбросили бомбы. Затем появилась еще одна группа бомбардировщиков, но те решили сэкономить свои бомбы для более достойных целей. На Канэохе все ангары, гидросамолеты, пирсы, мастерские, административные здания - были смешаны с землей, пылая и дорогая.
А примерно в шести милях от них, на аэродроме Беллоу - базе армейской истребительной авиации - все было тихо и спокойно. Дежурный по части капитан Джон Джойс брился в офицерском клубе. Было примерно 8.30, когда одинокий самолет прожужжал над аэродромом, обстреляв полосу из пулеметов, ранив санитара, спавшего в палатке. Немедленно послали рассыльного к командиру части майору Веддингтону, жившему примерно в миле от аэродрома. Однако это событие, хотя и показалось странным, не вызвало на базе какого-то особого возбуждения. Затем к ним на посадку стал заходить тяжелый бомбардировщик Б-17, которого никто здесь не ждал. Это была машина лейтенанта Роберта Ричардса, который тоже не рискнул садиться на Хикэме. Трое из его экипажа были уже ранены. Тогда он по совету с КДП решил попытаться сесть в Беллоу, хотя полоса тут не превышала 800 метров. В этот момент с Хикэма наконец известили Беллоу о нападении с воздуха. Майор Веддингтон спешно начал организовывать оборону, но в это время девять японских самолетов, привлеченных, видимо, посадкой машины Ричардса, появились над аэродромом, забросав его бомбами и обстреляв из пулеметов.
Другие японские самолеты уничтожали авиабазу морской пехоты Эва. Здесь не было ни зениток, ни способных взлететь машин, ни возможности вообще хоть что-нибудь сделать. Командир части подполковник Ларкин беспомощно наблюдал за происходящим, спрятавшись под грузовик.
Лейтенант Иошио Сига несся на бреющем полете на своем 'Зеро' над горящим аэродромом Эва. Он заметил морского пехотинца, стоявшего у горящего, разбитого самолета, и направил на него свой истребитель, ведя огонь из всех пушек и пулеметов. В ответ американец выхватил пистолет и стал стрелять в него, продолжая стоять в полный рост. Сига посчитал его самым смелым американцем, с которым ему когда-либо приходилось встречаться.
Не меньшее впечатление произвели на лейтенанта Сигу и тяжелые бомбардировщики Б-17. Он видел, как одна из этих огромных машин, буквально стряхнув со своего хвоста целый рой 'Зеро', благополучно села на полосу аэродрома Хикэм. Лейтенант отметил, что в будущем 'летающие крепости' будут представлять очень сложную проблему. Ведь ни одну из них не удалось сбить даже сегодня, когда на них не было ни одного из их двенадцати пулеметных стволов!
Японцев начал удивлять и раздражать зенитный огонь, который усиливался с каждой минутой. Когда капитан 2-го ранга Футида вел на первый заход свои 50 горизонтальных бомбардировщиков, построив их в одну линию, корабли 'линкорного ряда' напомнили ему фанерных уток в тире. Когда они, развернувшись, пошли на второй заход, их встретил уже довольно плотный зенитный огонь.
Когда бомбардировщики приблизились к цели, Футида вывел свою машину вперед ведущей эскадрильи. Его самолет выводил на боевой курс один из лучших штурманов-бомбардиров морской авиации. Все бомбардировщики должны были ждать, когда тот сбросит свои бомбы, а затем сбрасывать свои. Этой тактики придерживались все эскадрильи.
Все зависело от синхронности действий. Когда же Футида увидел, что третий самолет его группы неожиданно вышел из строя и преждевременно сбросил бомбу, он был весьма и неприятно удивлен. Вспомнив, что пилот этого бомбардировщика всегда имел репутацию не очень аккуратного человека, Футида, написав на небольшой грифельной доске 'Что случилось?', высунул доску из кабины и помахал ею в воздухе. Пилот показал, что получил попадание зенитного снаряда и падает. Сердце Футиды наполнилось жалостью и угрызениями совести.
Эскадрилья продолжала полет. Намеченной целью являлась 'Невада', и все ждали, когда ведущий сбросит бомбу. Но он так и не сделал этого. Бомбардировщики ушли в облака, развернувшись для нового захода на цель. Но на этот раз 'Невада' была почти полностью закрыта дымом, и Футида решил сбросить бомбы на 'Мэриленд'. Так они и сделали без особого труда. Ведущий самолет сбросил бомбу, а остальные последовали за ним. Футида лег на дно кабины, следя за их падением, и убедился в двух прямых попаданиях.
Лейтенант Ташио Хасимото - ведущий замыкающей строй эскадрильи выводил свои бомбардировщики на цель с не меньшими трудностями. Идущие впереди машины воздушным потоком от своих винтов сбивали его бомбардировщики с курса. В итоге ошибся в расчетах ведущий бомбардир эскадрильи сержант Умезава и пришлось делать еще один заход. Сержант с поклоном попросил у Хасимото прощения.
Были и другие причины, сказавшиеся на понижении эффективности их действий. Причины, однако, не зависящие ни от экипажей бомбардировщиков, ни от состояния материальной части. Карты района о. Оаху были выпущены в 1933 году, а усилия достать более современные карты не увенчались успехом. На плане аэродрома Хикэм было отмечено восемь пар ангаров вместо пяти построенных. Наивное доверие к художнику, нарисовавшему их в каком-то журнале! На карте было указано место подземного бензопровода там, где находилась бейсбольная площадка. Потом вспомнили, что, действительно, когда-то планировали
