Операции германо-турецких сил. 1914—1918 гг.

сумерки, предполагая, что русские морские силы в это время суток направляются к берегу, чтобы неожиданно атаковать торговые суда. При этом подводная лодка была захвачена штормом. Вследствие очень большой зыби, шедшей от N; UB-14 не могла следовать S-м курсом при попутной волне ввиду опасения, что дизель-мотор выйдет из строя вследствие сильных сотрясений. Пришлось изменить курс на N; зыбь и волна увеличились; в 16 ч ветер достиг силы 8 —10 баллов. Запаса топлива хватало еще на 30 часов. Следование в подводном положении не имело смысла, так как это только разрядило бы батарею, и нельзя было предвидеть, как долго будет продолжаться неблагоприятная погода. В ночь с 17 на 18 ноября командир установил, что запаса топлива хватит только до следующей ночи. Можно было рассчитывать на 25 миль суточного перехода, а видимость равнялась 30 милям, так что если на рассвете не показался бы берег, то на спасение подводной лодки не оставалось надежды. В целях экономии тока перестала работать электрическая кухня, и команда не получала горячей пищи; питание ограничивалось таблетками Hygiama, которые вполне выполняли свое назначение. Когда в 4 ч рассвело, берега не было видно. Но, не желая оставлять неиспользованной ни одной возможности, командир, несмотря на сильную волну и зыбь, лег на курс W. Он все же надеялся увидеть берег, прежде чем кончится запас топлива. Перемена курса ставила подводную лодку в опасное положение. Ее качало очень сильно, до 40° на каждый борт. Но эта последняя попытка увенчалась успехом в полдень на правом траверзе показался мыс Калиакра. После определения места выяснилось, что UB-14 снесло на 15 миль к западу. Попытки при помощи радио и опознавательных сигналов ракетами войти в связь с Варной не увенчались успехом, и UB-14 была вынуждена вечером стать на якорь во внутренней бухте Калиакры. Весть о себе лодка передала в Варну через посредство болгарских пограничников, подошедших к ней на гребной шлюпке. 19 ноября утром на самолете прибыл начальник германского морского отдела и сообщил, что болгарский дивизион тральщиков доставит подводную лодку в Варну. Но при входе в Варну тральщики подорвались на своих же минах, так что UB-14 срочно пришлось застопорить машины. Позднее командир узнал, что его подводная лодка была замечена с берега еще накануне вечером, но ее приняли за неприятельскую, занятую постановкой мин. Береговые батареи уже получили приказание открыть огонь по лодке. Трудно понять такую ошибку, так как вряд ли неприятельская подводная лодка стала бы подавать сигналы ракетами. Но этот случай является показателем тех трудностей, с которыми приходилось бороться морским начальникам. Пополнив свои запасы, UB-14 при лучшей погоде 23 ноября вернулась в Константинополь.

UB-42 13 ноября получила приказание по возвращении «Бреслау» продолжать операцию (черт. 29). Согласно оперативному приказу, ей предстояло снова высадить грузинских агентов, а затем держаться на позиции у Новороссийска и у входа в Керченский пролив. 16 ноября в 16 ч UB-42 подошла к тому же высадочному пункту, что и 8 октября. Когда в 17 ч 22 мин лодка всплыла, на берегу были замечены условные световые сигналы. Поэтому командир отправил на берег двух грузин в сопровождении унтер- офицера и матроса. Среди тихой и темной ночи в 18 ч 18 мин неожиданно раздался лай собаки и вслед за тем — ружейные выстрелы. Сигнальные огни погасли; но тузик не возвращался, и на сигналы по азбуке Морзе не было ответа. Командир отошел в море и в 20 ч 45 мин заметил справа парусно-моторную шхуну, которая повернула на подводную лодку. Отходя, UB-42 передала фонарем условный сигнал, но ответа не получила; очевидно, судно было неприятельским. После многократных, но безответных вызовов в сторону берега в 0 ч 40 мин 17 ноября командир лег на грунт. На рассвете он всплыл, но на берегу ничего видно не было. Недалеко от места высадки держались замеченная накануне парусно-моторная шхуна и моторный катер. Из этого командир заключил, что деятельность грузин раскрыта. Однако не желая покинуть своих людей, командир решил пролежать день на грунте, и с наступлением темноты, в 18 ч 20 мин, он всплыл опять. Световые сигналы, условленные на этот час, не горели, на сигналы по азбуке Морзе ответа не было. Попытки в последующие дни были также безрезультатны, ввиду чего командиру пришлось считать своих людей погибшими. Оставшийся на подводной лодке грузин считал высадку в другом пункте бесцельной и, кроме того, не хотел брать на берег при полной неизвестности обстановки крупную сумму денег, ему порученную. Оставалось только отказаться от дальнейших попыток и идти на север. По пути UB-42 выпустила торпеду в большой пустой пароход (вместимостью 3500 т), но торпеда прошла под его килем. Зато 22 ноября перед Гудаутами подводная лодка потопила торпедой груженый пароход (вместимостью 3000 т), вооруженный носовым орудием. В тот же день был уничтожен подрывными патронами большой трехмачтовый парусник (вместимостью 115 т) с генеральным грузом.

Ввиду отсутствия запаса торпед UB-42 отправилась через Самсун в Босфор, куда и прибыла 28 ноября. Предполагалось тотчас же начать необходимый капитальный ремонт; на подводной лодке уже приступили к приготовлениям, связанным с ремонтом, как вдруг командование флотом получило известие о перевозке неприятельских войск в Салоники. Ввиду того, что других подводных лодок в распоряжении командования в данный момент не было, UB-42 получила приказание идти в район Салоник. Уже начатые ремонтные работы были прерваны, и 3 декабря UB-42 вышла из Константинополя. Но уже 5 декабря вследствие проникновения воды в перископ пришлось на этот раз отказаться от операции. Подводная лодка снова вернулась в Дарданеллы и после замены перископа 11 декабря опять вышла в море. Вследствие неисправности дизель-мотор сильно дымил, что неоднократно привлекало внимание неприятельских дозорных кораблей, сбрасывавших противолодочные бомбы, от которых приходилось спасаться погружением на большие глубины. Кроме того, выяснилось, что кингстоны пропускают воду, и подводная лодка вряд ли в состоянии выполнить более или менее успешную операцию. Поэтому командир был вынужден прервать операцию и 22 декабря вернулся в Золотой Рог.

UC-23 вышла через Дарданеллы 22 декабря. Согласно оперативному приказу, ей предстояло поставить мины на коммуникациях в Салоникском и Орфанском заливах и в проливе Хелидромия, а затем вести операции против неприятельской торговли, спускаясь вплоть до пролива Доро (черт. 28). Подводная лодка поставила мины в указанных местах; но в остальной части операции UC-23 не имели успеха. Единственный раз, когда представилась возможность атаковать пароход, шедший с охранением, торпеда прошла мимо цели. В связи с незнакомством нового командира с данным театром операция была ограничена 10-дневным сроком. 2 января 1918 г. UC-23 без дальнейших приключений прибыла в Дарданеллы.

В России новая революционная власть громко высказывала желание заключить перемирие и начать мирные переговоры с центральными державами. На основании соглашения с германским командованием восточного фронта начало переговоров намечалось на 1 декабря 1917 г. В связи с перспективой перемирия в Константинополе делались приготовления для усиления подвоза угля из Зунгулдака, где для вывоза лежало наготове 16 000 т угля. 3 декабря туда и был отправлен германский пароход «Стамбул» (вместимостью 3359 рег. т бр.), получивший в 1915 г. пробоину, которая после длительных работ только теперь была заделана. Но над угольным снабжением царил какой-то рок. 7 декабря сильный шторм оборвал швартовы стоявшего у мола в Зунгулдаке парохода; дрейфуя на обоих якорях, он выскочил на мель и сломал ахтерштевень. Только в результате многонедельной напряженной работы, часто прерывавшейся плохой погодой, 21 января пароход оказался снова на плаву.

Из телеграммы генерал Людендорфа Энверу-паше от 20 декабря было видно, насколько в Германии рассчитывали на усиление подвоза угля из турецких угольных бассейнов. Генерал Людендорф сообщил, что положение с углем в Германии и зависящая от него доставка военного материала для Турции требуют крайнего ограничения вывоза германского угля; потребности Турции после открытия безопасного судоходства необходимо удовлетворять в большей своей части из Гераклийского бассейна, эксплуатацию которого надлежало поставить на должную высоту увеличением числа рабочих и рациональной организацией, а главным образом, правильным распределением угля турецким главным командованием. В целях борьбы с недостатком угля, очень заметным во флоте, эскадренные миноносцы поочередно ходили грузиться в Зунгулдак. Хотя поход и требовал значительного количества угля, все же при условии принятия палубного груза можно было постепенно собрать небольшой запас угля для флотилии. Для «Бреслау» тоже было освобождено место у мола в Зунгулдаке, занятое остовом парохода. Разрабатывалась даже организация приемки угля «Гебеном», правда, связанная с большими трудностями.

Одновременно с комиссией, вырабатывавшей условия перемирия с Россией, пришлось образовать в Одессе специальную подкомиссию по вопросам перемирия на черноморском театре. С германской стороны в ней участвовал вице-адмирал Гопман, турецкий флот командировал в качестве своего представителя контр-адмирал Арифа-пашу. В ночь с 15 на 16 декабря 1917 г. было заключено перемирие с Россией.

Черноморского театра касались следующие пункты: