прогноза погоды.
— А разве такой машине может повредить пара капель дождя? — поинтересовалась Роза, настроенная улететь с острова как можно скорее.
— А если это не пара капель? У нас тут может нешуточно штормить, и тогда последствия бывают трагическими... Я не настолько опрометчив, чтобы разгуливать по хрупкому льду, — язвительно проговорил Мэтью.
— Ты еще долго будешь припоминать мне эту оплошность? — обиженно пролепетала женщина. — Я уже несколько раз объясняла тебе, что за мной гналась лиса. У меня просто не было выбора, — принялась оправдываться Роза. — И все-таки я полечу этим вертолетом, — сказала она. — Кольцо найдешь на туалетном столике. Его миссия, как и моя, подошла к концу. Уж не знаю, насколько успешно. Только, должна сказать, меня не удивляет, что у тебя с отцом такое непонимание. Оба вы одинаково невозможны.
— Вот, значит, как? — проговорил Мэтью, приподняв брови. — Ты стала разбираться в людях?
— Я встретилась с ним за завтраком, который ты манкировал, — уведомила его Роза. — В личном общении он показался мне... не таким безнадежным, как ты его описываешь, — осторожно выразилась она.
— Сколько минут ты общалась с ним? Старый лис знает, как себя подать. А такой простушке, как ты, и мозги пудрить не нужно. Достаточно улыбнуться и слегка приласкать, — желчно парировал он.
— Я знала, что ты обо мне невысокого мнения, — спокойно отозвалась Роза. — Но твой отец поступил иначе, чем ты думаешь. Он без обиняков предложил мне деньги... Как, ты удивлен? Да. Он предложил мне деньги, чтобы я оставила тебя. Скажи, часто твой отец покупает людей и откупается от них таким образом?
— Глядя на упакованные вещи, делаю вывод, что ты намерена удовлетворить просьбу старика, — сухо предположил Мэтью, с лица которого мигом сошла улыбка.
— Я провела деловые переговоры. Подумала, что он одобрит торг, и не ошиблась. Мне не хотелось разочаровывать господина Деметриоса-старшего. Тебя ведь я, кажется, удовлетворила? В вашем представлении золотоискательница должна быть продувной стервой. Поэтому я отчаянно торговалась... — Роза выдержала долгую паузу.
Мэтью раздраженно спросил:
— Во сколько ты ему обойдешься в денежном выражении?
— Ну, на его месте я не дала бы за тебя и медной монеты. Но поскольку ты меня разозлил, обидел, разочаровал, я взяла это. — Роза вынула из кармана хрустящую бумажку и протянула ее Мэтью.
У того округлились глаза, когда он увидел сумму, аккуратно выведенную цифрами и прописью отцовской рукой.
— Ты отличный делец, крошка! — оценил ее добычу Мэтью, возвращая ей чек.
— Забирай, — сказала Роза, оттолкнув его руку.
— Оставь себе. Деньги ничего не значат ни для меня, ни для него. Ты помогла ему достигнуть цели, а лишь это по-настоящему волновало старика. Любой ценой воспрепятствовать осуществлению моих желаний, — с горечью произнес Мэтью.
— Мне они, доставшиеся таким образом, тоже радости не принесут. А ты сможешь заплатить этим чеком другой своей «невесте», — поддела его Роза.
Мэтью сосредоточенно смотрел на нее. Смотрел, как она взяла сумку, прошла к двери, приоткрыла ее и, повернувшись на пороге, сказала:
— Я не стану просить у тебя прощения. И если нас когда-нибудь угораздит встретиться, не окликай меня. Я тебя не знаю. Ты — выдуманный персонаж. В реальности тебя не существует… Еще раз спасибо, что спас меня...
Роза взлетела на вертолете над Эгейским морем, когда одна из сторон горизонта была плотно затянута свинцовым штормом.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
— Это ваше первое обследование? Роза кратко кивнула.
Она покорно позволила себя уложить на высокую и узкую белоснежную постель с металлическими трубками бортов.
Женщина в белом одеянии разговаривала с ней подчеркнуто тихо и отчетливо. Ее обходительность и, предупредительность несколько насторожили Розу.
— Мы можем пригласить отца, если вы выскажете такое пожелание.
— Нет, не стоит. Он не сможет, — проговорила Роза.
— Но он уже тут. Ожидает за дверью.
Роза машинально повернула голову к двери. Она пребывала в шоке. Мысли ее путались, скорее это было мерцание каких-то ощущений, обрывки чего-то вроде междометий, которые она не в состоянии была понять волевым усилием.
В поисках ответа она посмотрела на врача.
Врач встала и, подойдя к двери, тихо приоткрыла ее и жестом попросила посетителя войти.
Вошел Мэтью.
— Что ты здесь делаешь? — спросила его Роза. Мэтью был растерян не меньше ее.
— А где мне еще быть, как не с женщиной, носящей моего ребенка, во время ее первого УЗИ? — проговорил он, присев неподалеку от монитора.
— В Америке, — проронила Роза, недоуменно глядя, на него.
В одном из журналов она прочла короткую заметку о гонщике Мэтью Готье, снабженную снимком. Мэтью позировал фотографу на живописном фоне длинноногих американок.
— При чем тут Америка? Как видишь, я здесь, — усмехнувшись, проговорил Мэтью.
Врач терпеливо ожидала завершения обмена любезностями, после чего дипломатично спросила родителей:
— Мы можем приступать?
— Прошу меня простить... — остановила ее Роза и обернулась к Мэтью: — Мне кажется, тебе нечего здесь делать. Не знаю, как ты узнал о моей беременности, но...
— Но я имею к ней отношение и поэтому намерен остаться, — опередил он ее.
— Странно, что ты можешь быть так в этом уверен. Насколько мне известно, ты имеешь привычку сомневаться в очевидных вещах, выдумывая самые неправдоподобные версии, — поддела его Роза.
— Дитя зачато, и это мое дитя, — твердо произнес он.
— Ты боишься, что ребенок будет свободен от традиционного террора семейства Деметриос, поэтому решил объявиться? — ядовито поинтересовалась женщина.
— Будущее наших отношений всецело в наших руках, Роза, — надменно осадил ее Мэтью.
— До того самого момента, пока ты их снова не растопчешь, — дополнила картину Роза.
— Послушать тебя, нас связывают как минимум десятилетия непонимания, — с ухмылкой отразил упрек Мэтью.
— Нас вообще ничего не связывает, — гордо произнесла Роза.
— Ошибаешься. У нас будет ребенок.
— Но как... как ты узнал об этом? — задала она самый интригующий ее вопрос.
— Оставим это за кадром, — скромно потупился Мэтью. — У меня есть возможности, которыми я
