Городским Советом.
— Меня зовут Ян Смит, — представился он красивой девушке, появившейся на экране. — Мне назначена аудиенция у мэра.
Девушка хорошо поставленным голосом вызвала кого-то по внутреннему видеофону, обменялась с кем-то несколькими фразами и сухо сообщила Верисову:
— Мэр Гардин ждет вас через полчаса, сэр.
Экран померк.
Затем посол Терминуса на Анакреоне купил в киоске последний номер «Городских Новостей», прогулялся по парку перед зданием Совета, уселся на скамеечку, прочел передовицу, спортивные новости, пробежал глазами комиксы. Полчаса истекли.
Он встал, сунул газету под мышку, вошел в здание Совета и неузнанным проследовал в кабинет Гардина.
Гардин встретил его с улыбкой:
— Садитесь, закуривайте! Как добрались?
Верисов взял сигару.
— Довольно забавно. В соседнем кресле сидел священник. Он летел сюда на курсы по применению радиоактивного синтеза в онкологии.
— Надеюсь, он не называл это «радиоактивным синтезом».
— Нет, конечно. Он называл это «Святой Пищей».
Мэр кивнул и улыбнулся:
— Продолжайте.
— Он вовлек меня в теологическую дискуссию и изо всех сил старался лишить меня материалистической платформы.
— Что, так и не узнал своего верховного владыку?
— Без алой сутаны? Да он к тому же смирнианец. Однако поговорить было очень интересно. Просто потрясающе, Гардин, до чего глубоко пустила корни паша религия! Я даже написал эссе по этому поводу — для личного пользования, разумеется.
— Да, очень занятно, — согласился Гардин. Закинув руки за голову, он сказал серьезно:
— А теперь, будьте любезны, о ситуации на Анакреоне.
Посол нахмурился и, вытащив сигарету изо рта, брезгливо положил ее в пепельницу.
— Плохо. Очень плохо.
— Понятно. Иначе вы не были бы здесь.
— Естественно. Дела вот какие: главный человек на Анакреоне сейчас — регент Винис, дядя короля Леопольда.
— Знаю. Но в будущем году Леопольд достигнет совершеннолетия. По-моему, шестнадцать ему в феврале?
— Да.
Помолчав немного, Верисов добавил:
— Если доживет. Его отец погиб при странных обстоятельствах. Игольная пуля попала ему в грудь на охоте. Сказали, что это несчастный случай.
— Хм-м-м… Кажется, я припоминаю Виниса. Я его видел на Анакреоне в те славные денечки, когда мы спровадили их с Терминуса. Еще до того как вы начали там работу. Ну-ка, ну-ка… Если не ошибаюсь, тогда это был темноволосый молодой человек, смуглый, косил на правый глаз. И еще нос у него крючковатый.
— Он самый. Нос крючком, косоглазый — все правильно. Только волосы у него уже седые. Он играет в грязные игры, оставаясь, к счастью, самым набитым дураком на планете. Однако дьявольски проницателен и изобретателен, отчего глупость его распространяется довольно успешно.
— Так обычно и бывает.
— Образно говоря, он из тех, кто считает, что для того чтобы разбить яйцо, в него нужно выстрелить из бластера. Вспомните, что сразу же после смерти старого короля именно он пытался ввести налог на имущество Храмов. Помните?
Гардин задумчиво кивнул и улыбнулся:
— Священники тогда взбунтовались.
— Еще как! На Лукреции было слышно. С тех пор со священниками он стал более осторожен, но кое- какие дела проделывает исключительно жестко. Помимо всего прочего, он потрясающе честолюбив.
— Это, скорее всего, комплекс неполноценности. Как у младших королевских сыновей.
— Да, наверное. Но у него все сводится к одному. Он просто спит и видит, как бы напасть на Академию. И скрывать этого не пытается. Учитывая запасы оружия, он вполне на это способен. Старый король построил могущественный военный флот, и последние два года Винис настороже. Ведь налог на имущество Храмов первоначально планировалось пустить на дальнейшее вооружение. Когда затея провалилась, он добился того, что налоги с прибыли повысили в два раза.
— Это вызвало недовольство?
— Не настолько серьезное. В течение нескольких недель после этого темой речей на всех королевских церемониях были дисциплина и повиновение властям.
— Ясно. А что стряслось сейчас?
— Две недели назад торговый корабль анакреонцев подобрал брошенный военный крейсер старого имперского флота. Он, похоже, болтался в пространстве лет тридцать, не меньше.
Глаза Гардина загорелись. Он выпрямился в кресле.
— Да-да. Я слышал об этом. Комиссия по Навигации послала мне петицию с требованием, чтобы я забрал корабль для проведения научных исследований. Похоже, он в хорошем состоянии?
— В отличном, — кивнул Верисов. — Когда на прошлой неделе Винис получил предложение передать корабль Академии, его чуть кондрашка не хватила.
— Кстати, он пока не отвечает.
— И не ответит. Разве что орудийным залпом. Видите ли, он навестил меня в тот день, когда я улетал с Анакреона, и спросил, может ли Академия отремонтировать и вернуть крейсер анакреонскому флоту. По его намеку, ваше послание означает, что Академия вынашивает планы напасть на Анакреон, Он сказал также, что отказ отремонтировать крейсер укрепит его в подозрениях и что он берет на себя ответственность за оборону Анакреона. Вот его слова: «Беру на себя». Вот почему я здесь.
Гардин расхохотался.
Верисов улыбнулся в ответ и продолжил:
— Понятно, что он ждет повода для немедленного нападения, то есть отказа.
— Ну, чему быть, того не миновать, у нас для размышлений — шесть месяцев. За это время надо привести корабль в полный порядок и передать его Винису с наилучшими пожеланиями. И… знаете что? Его надо переименовать. Назовем его не как-нибудь, а именно «Винис» — в знак уважения и лучших чувств, черт бы меня побрал!
Он снова расхохотался.
— Допускаю, что это логично, Гардин, — сказал Верисов, — но я обеспокоен.
— Чем?
— Знаете, что это за корабль? О, тогда умели строить корабли. Это такая громадина! По военной мощности — половина анакреонского флота. Ядерных зарядов, которые он несет, хватит, чтобы взорвать целую планету! Кроме того, он оборудован защитным полем, способным отразить пучок Q-лучей без дополнительных затрат энергии! Он слишком хорош, Гардин.
— Ерунда, Верисов, ерунда… Мы с вами прекрасно знаем, что у Виниса и без того достаточно оружия, чтобы завладеть Терминусом. Что же изменит передача крейсера? Вы-то должны понимать, что настоящей войны не будет никогда!
— Надеюсь, да. Но… — посол поднял глаза к потолку. — Но, Гардин…
— Ну? Что же вы остановились? Продолжайте!
— Это, конечно, не мое дело. Но я читал газету, — сказал он и положил на стол «Городские Новости», указав на первую полосу. — Как это понимать?
