Краем глаза Бриджет заметила, как Бен кивнул головой. Пока шериф наклонялся внутрь, Бен немного отошел от его машины. Прижав руку к бедру, он махнул ей ладонью, приказывая уйти. Его глаза впились в нее. Он требовал, чтобы она немедленно скрылась.
Бриджет помотала головой. Она не оставит его одного. Бен сурово нахмурился. Она с трудом отвела взгляд, напомнив себе, что пришла не для того, чтобы стать ему помехой. Ей надо наблюдать за шерифом. В любую секунду может что-то случиться.
И эта секунда настала. Только что шериф тянулся к переговорному устройству — а уже в следующий миг его рука оказалась у приклада ружья, укрепленного рядом. Бен, словно в замедленной съемке, вскинул руку и глухо крикнул:
— Бриджет, нет!
Она не услышала собственного выстрела. Был только дымок, мощная отдача — и она шлепнулась задом на песок.
Уже в следующую секунду Бриджет неловко поднялась на ноги, чтобы посмотреть, что случилось. Вместо ветрового стекла в машине зияла окруженная осколками дыра. Бен двигался неимоверно быстро. Толкнув шерифа на сиденье, он нырнул в машину следом за ним. Пока дым от выстрела рассеивался, дверь со стороны места для пассажира распахнулась и оттуда вывалился шериф. Бен обеими руками сжимал пистолет.
— Не двигаться!
Бриджет выбежала из-за дома. Ей казалось, что в уши у нее набилась вата. Протяжный свист перекрыл шум прибоя.
Бен очень медленно повернул лицо в ее сторону.
— И не стрелять! — очень сухо добавил он.
Она чуть не уронила двустволку. Доковыляв до машины, она прислонила ружье к бамперу.
— С тобой все в порядке?
— Со мной все прекрасно, — отрывисто бросил Бен. Выбравшись наружу, он с такой силой захлопнул дверь, что машина закачалась. Голос его звучал все громче. — Ты что, не соображаешь, что тебя запросто могли пристрелить?
— Опасность угрожала не мне, а тебе! — Она тоже повысила голос, чтобы перекрыть шум в ушах. — Он же тянулся за оружием!
— Ты могла его убить!
— Он мог убить тебя!
— Это я мог убить тебя! — Бен стиснул ей плечи. — Когда я тут стою и гадаю, кто может выйти из леса, думаешь, мне надо, чтобы ты подкрадывалась ко мне сзади? Ты должна была сидеть в погребе!
— А на обрыве она показалась мне такой милой! — пробормотал шериф. Он встал на ноги, сметая с плеч пыль и мелкие осколки стекла.
Бриджет недоумевающе уставилась на обоих мужчин.
— Что ты стоишь — наводи на него пистолет! Откуда ты знаешь, что он не сговорился с контрабандистами?
— Знаю, потому что он собирался пристрелить тебя, — сказал Бен, показывая ей записку, на которой было нацарапано предостережение: «Позади вас ружье. С-з угол». — Если бы он был с ними в сговоре, он не стал бы меня предупреждать. А я не знал, кто там, к черту, прячется, пока не повернулся.
Бриджет переводила взгляд с Бена на шерифа, а потом обратно.
— Мне нехорошо. Бен оттащил ее к крыльцу. Она села на ступеньки, ощущая, что все ее тело покрыто холодным потом. Ей надо было, чтобы ее обняли, утешили. Но Бен был слишком разгневан, чтобы это сделать.
— Тебе не следовало выходить из дома, — отчитывал он ее, расхаживая взад и вперед, словно недовольный школьный учитель у классной доски.
Остальную часть его возмущенной лекции Бриджет не слышала. Сжав голову руками, она ждала, чтобы прошла тошнота. Целый год утреннего недомогания при беременности — и то было бы лучше, чем ее состояние в этот момент. Она виновато посмотрела на шерифа и хрипло выдавила из себя:
— Простите!
Он взял ее двустволку и переломил стволы, выбросив неиспользованный второй патрон на землю.
— Как я буду отчитываться за ветровое стекло — ума не приложу! У нас же всего две служебные машины и очень скромный бюджет. Эти вещи больших денег стоят.
— Вам его компенсируют! — оборвал его жалобы Бен.
Бриджет слабо улыбнулась шерифу.
— Вид у вас был такой же недоверчивый, как и у него.
— Здесь происходило много непонятных вещей. Я и сам вел кое-какие наблюдения. Когда этим утром мне позвонили, многое стало на свои места.
— Дэйв сегодня утром разговаривал со Стоунсмитом, — объяснил Бен. — Они позвонили ему на день раньше, чтобы он предупредил меня, что время арестов передвинуто вперед. Они начинаются немедленно. Я уезжаю с ним.
— Если я смогу вести машину без ветрового стекла, — проворчал неуспокоившийся шериф.
— Что?! — Бриджет с трудом поднялась со ступеньки.
— Я должен ехать, — повторил Бен.
14
Бен вдруг заговорил очень мягко, но его тихие слова оказали на Бриджет гораздо большее воздействие, чем возмущенный крик всего минуту назад.
— Ты уезжаешь?
— День уйдет на подготовку, а потом мы одновременно возьмемся и за американскую часть организации операции, и за канадскую. Дэйв говорит, что сюда приедут представители агентства, чтобы устроить командный пункт. Стоунсмит предложил использовать для этого охотничий дом. Таким образом и ты окажешься под защитой.
Бриджет медленно покачала головой. То, что было между ними этой ночью, вдруг вернулось с новой силой.
— Не может быть! Мы же только… Уже?
Он остановился у крыльца, глядя ей прямо в глаза.
— Я вернусь.
Нет, он не вернется. Бриджет понятия не имела, насколько опасной будет эта операция, но она была уверена, что Бен не вернется. Если он сюда и заедет, то только для того, чтобы сообщить ей: дело закончено, наблюдение прекращено, преступники схвачены. Он вернется, чтобы проститься. Если вообще вернется.
Она повернулась спиной к нему, собираясь вернуться в дом.
Бен дотронулся до ее поникшего плеча.
Это осторожное прикосновение причинило ей такую боль, что у нее перехватило дыхание. Она спасла ему жизнь для того, чтобы он мог уехать. Все было так, как должно было быть. Бриджет кивнула. Ведь они именно с этого и начали…
— Бриджет!
Бен поднялся на крыльцо и встал перед дверью, преграждая ей путь в дом. Он стоял всего в нескольких дюймах от нее, но не пытался обнять.
Она мысленно поблагодарила его за это.
— Значит, ты едешь? — стараясь сдержать слезы, тихо спросила она.
— Я вернусь.
Чтобы проститься. Он когда-то уже дал ей слово, что не уедет, не попрощавшись. Других обещаний
