– Но она была сногсшибательная загорелая красавица блондинка.
– Блондинка, загорелая, да еще и красавица, – наморщив лоб, повторил Дирк. – Хм, интересно… А, королева диско! – воскликнул он и тихо рассмеялся.
– Королева диско? – заинтригованная, Тина вопросительно приподняла бровь.
– Ее интересовали только танцы, – объяснил Дирк. Затем в его смехе проскользнула нотка чувственности, вызвавшая раздражение Тины, и он добавил: – Ну, пожалуй, ее интересовало и кое-что еще.
– Например, плавание? – с фальшивой улыбкой, вкрадчиво осведомилась Тина.
– Разве что на надувном матраце, – сухо отозвался Дирк. – Клянусь, эта женщина была…
– Меня это вовсе не интересует, – резко оборвала его Тина и почувствовала, как к щекам прилила краска, когда Дирк разразился хохотом. – И я не вижу в этом ничего смешного.
– О, Тина, – вздохнул Дирк, – ты нисколько не изменилась. Ты все такая же чопорная и достойная молодая леди.
– Зато ты совершенно изменился, – огрызнулась Тина. – Ты раньше не был надменным него…
– Я уже предупредил тебя насчет оскорблений, Тина. – В спокойном голосе Дирка звучал металл. – В моей семейной жизни я не намерен терпеть ругани.
– Ты что, угрожаешь мне? – удивилась Тина, чувствуя, как к ней возвращается старая злость.
– Только предупреждаю, любовь моя, – мягко поправил Дирк. – Я терпеливый человек, но не потерплю, чтобы моя жена осыпала меня бранью.
– У тебя пока нет жены. И при таком твоем поведении, может, и не будет – по крайней мере этой.
И она ткнула пальцем себе в грудь.
– Неужели? – На Дирка эта тирада явно не произвела никакого впечатления. Сардонически улыбаясь, он лениво откинулся на спинку стула. – Тогда, – почти промурлыкал он, – каким образом ты достанешь деньги, которые нужны тебе, чтобы выбраться из долгов?
Точное попадание. На этот раз Тина чуть не выругалась. К счастью, официант принес выпивку. Последовав примеру Дирка и напустив на себя притворное спокойствие, она исподтишка стала следить за ним, попивая охлажденное белое вино.
– Никаких возражений? Никаких уверений, что я тебе не нужен?
«Он знает слишком хорошо, как нужен мне». Сознание собственной уязвимости лишило ее сил. Как бы она хотела поставить Дирка на место какой-нибудь колкостью. Но внутренний голос подсказывал, что, если она начнет нападать, Дирк сумеет ответить ей вдвое больнее, а она слишком устала, чтобы отражать его словесные удары.
Улыбнувшись, Тина подняла рюмку.
– За победителя – и все остальное, – произнесла она с горечью. – Попытаюсь держать язык за зубами.
– Надеюсь, не во всех случаях. Бывают ситуации, когда применение языка может быть очень волнующим.
– Ты просто невозможный человек! – тихо сказала Тина.
– К тому же весьма возбудимый сексуально, – невозмутимо дополнил Дирк. – И, по-моему, сегодня я дважды доказал это. – Не дожидаясь ее ответа, он поднял свою рюмку с ответным тостом: – За благословенное окончание пяти долгих лет полового воздержания.
Унижение, стыд и ярость чуть не задушили Тину. Она любила его до самозабвения, а ему нужно было только ее тело. Собравшись с духом, она сказала то единственное, что пришло ей в голову в данный момент.
– В нашу брачную ночь, – продолжила она его тост, ощутив мстительное удовлетворение, когда лицо его выразило удивление, которое он от растерянности не успел подавить.
– Ты действительно заставишь меня ждать? – спросил он насмешливо.
– Да, я действительно заставлю тебя ждать, – повторила Тина.
– Я мог бы согласиться дать тебе деньги раньше, – предложил Дирк. – Или ты забыла о кредиторах?
– Я заставлю подождать и моих кредиторов. – Несколькими глотками Тина осушила свою рюмку. – Успокойся, – посоветовала она язвительно. – Пусть в следующий четверг и тебе, и моим кредиторам будет за что благодарить меня.
К ее удивлению, Дирк рассмеялся. Она уже почти собралась оскорбиться по этому поводу, как он проговорил примирительно:
– Ладно, Тина, давай выпьем за День Благодарения. Праздник будет еще приятнее от долгого предвкушения.
Не в силах выпить более ни глотка, Тина чокнулась с ним пустой рюмкой и с усмешкой подумала: «И на этом празднике я буду индейкой».
8
Дирк медленно обгладывал кусок превосходного телячьего ребрышка и рассматривал сидевшую напротив него женщину, которая постоянно мучила его и приводила в ярость.
Занятая омаром, Тина, казалось, совсем не обращала внимания ни на его взгляд, ни на его присутствие вообще.
