— Ты, дружок, не сказал, когда ты поедешь, — возразила Доминик. — Так что я жду…
Она не закончила фразу, внезапно осознав, что сейчас ведет себя в точности, как отец, обожавший читать нравоучения. Чаку не было еще и одиннадцати, а Доминик не могла похвастать тем, что уделяет сыну достаточно внимания. Можно, конечно, сослаться на загруженность на работе, но обвинять мальчика в том, что он что-то утаивает от нее, она не должна.
— Извини, сынок, — мягко сказала Доминик.
Фэнси, словно почуяв, что хозяйка нуждается в моральной поддержке, прыгнула к ней на колени и, ластясь, заурчала. Доминик рассеянно гладила кошку и пыталась успокоиться.
Чак положил ложку на стол и внимательно посмотрел на мать.
— Ты тоже извини меня, мам. Я ведь не знал, что ты хочешь взять меня с собой к дедушке с бабушкой. Да они даже не заметят, если я не приеду! Дед все время ругает меня за грязные ботинки и… Ты чего, мам?
Доминик не смогла сдержать улыбку.
— Он и меня ругал за то же самое, — призналась она. — Иногда он бывает чересчур строгим.
— Строгим? Да я боюсь его! Я всегда жду, когда мы…
— Ага, сейчас-то мы все и узнаем! — с шутливой строгостью обратилась Доминик к Фэнси.
Но кошка, испугавшись ее тона, спрыгнула на пол и направилась к блюдцу с молоком.
— Итак, что же получается? Три недели назад я сказала тебе, что Конрад отвезет нас в Ривердейл, а ты промолчал, как бы забыв о том, что собираешься ехать в лагерь.
Чак хитро улыбнулся.
— Я не забыл. Просто подумал, что без меня вам с Конрадом будет лучше и ты без звука отпустишь меня.
— Будет лучше?! Что это значит, хотела бы я знать?
Чак закатил глаза к потолку.
— Ну, мам, я же не маленький! Ты ему нравишься. Я видел, как Конрад положил руку тебе на плечо, когда привез тебя домой. Помнишь, когда мы с Билли катались по дороге перед нашим домом?
— Но я тогда сильно испугалась…
— Да ты не волнуйся, мам. Мне Конрад нравится, а в твоем возрасте тебе надо иметь друга.
Доминик рассмеялась.
— Пока я не постарела, ты хочешь сказать?
— Ну да. — Чак встал и обнял ее за шею. — Ладно, я пошел. Джулия сказала, чтобы я после завтрака сразу пришел к ним, перед школой она отведет нас с Билли в бассейн.
— Но ты не предупредил меня…
— Ой, память совсем дырявая стала! Пока! — Он чмокнул ее в щеку и был таков.
Доминик обернулась, чтобы обнять сына, но того уже и след простыл. Услышав торопливые шаги Чака, взбегавшего по лестнице к квартире Джулии, она с грустью подумала, что, кажется, еще вчера сын учился ходить, вцепившись ручонкой в подол ее платья. Доминик вспомнила, как в первый раз, когда она пошла учиться в медицинское училище при Бейбиз Хоспитал, он плакал, не желая оставаться с Джулией. Но очень скоро Джулия стала для Чака второй мамой, а пройдет еще немного времени, и он не будет нуждаться в них обеих.
Доминик поежилась от этой мысли и вернулась к делам насущным. Она напомнила себе, что должна сегодня вернуться с работы пораньше и подготовиться к поездке к родителям. Обычно она брала с собой минимум вещей, но на этот раз все будет иначе. Доминик хотела надеть что-нибудь неброское, но стильное. Конрад по дороге может остановить машину у какого-нибудь отеля, чтобы выпить в баре по чашке кофе или даже пообедать в ресторане. Родители ждут ее к вечеру, а Конрад предложил выехать из дому пораньше, так что у них будет достаточно времени на все эти остановки.
В пятницу Доминик пришла на работу рано, но поговорить с Конрадом насчет поездки смогла лишь к концу рабочего дня. До ланча шли нескончаемые совещания и решались различные административные вопросы, так что свой традиционный пятничный обход всех отделений больницы Доминик пришлось перенести на вторую половину дня.
Патрик Хедли участвовал в конференции по ортопедии, и в его отсутствие за вверенным ему отделением присматривал Конрад. Когда Доминик заглянула к нему, он занимался пятилетним Кенни, который очень обрадовался, увидев сестру Барнес, свою старую знакомую.
— Ты пришла, чтобы снять мой гипс? — спросил мальчик, запомнивший, что в прошлый раз гипсовую повязку ему меняла Доминик.
— Я с удовольствием сделаю это, Кенни, если мистер Бартон разрешит, — с улыбкой ответила она и вопросительно взглянула на Конрада.
— Мы только вас и ждали, сестра, чтобы проделать эту процедуру, — заверил он.
Сняв гипс, Доминик провела пальцами по ручке ребенка, чуть задержавшись на месте перелома.
— Как новенькая! — радостно провозгласила она. — Хочешь показать свою ручку маме и братику?
Миссис Джонсон сидела в игровом зале, где резвился ее младший сын, двухлетний Джимми. Этот зал был детищем и гордостью Доминик. Именно она выступила с инициативой перед администрацией больницы, которая нашла ее идею удачной и выделила деньги на оборудование игрового зала.
— Доктор Бартон назначил Кенни физиотерапию, — сказала Доминик, отдавая ребенка миссис Джонсон. — А с вами мы увидимся снова через два месяца на контрольном осмотре.
— А когда мы придем, ты здесь будешь? — спросил малыш.
— Обязательно. Я специально приду и посмотрю на твою ручку, — пообещала она ребенку.
Когда Доминик вернулась в кабинет, Конрад старательно заполнял карточки пациентов, которых принимал в отсутствие Патрика. Тот должен был знать, что происходило в его отделении, пока он отсутствовал.
— Должен признать, что твоя идея организовать в больнице игровой зал великолепна, — сказал Конрад, не отрываясь от работы.
Похвала от босса всегда приятна. Доминик покраснела от удовольствия.
— Спасибо. Кое-какие игрушки здесь всегда были, но я поняла, что нужно нечто большее, чтобы можно было занять детей. — Она помялась, а потом, решившись, выпалила: — Чак отправляется в лагерь на этот уик-энд, так что в Ривердейл мы поедем вдвоем.
Конрад, словно не слыша, сосредоточенно писал что-то. Наконец, поставив точку, он потянулся и с лукавой насмешкой спросил:
— А в чем, собственно, проблема? Чак что, обязан присматривать за тобой?
— Разумеется, нет! — возмутилась Доминик. — Просто теперь тебе ни в коем случае нельзя попадаться на глаза моим родителям, а то они могут превратно истолковать наши отношения.
— Как, например? — недовольным тоном осведомился Конрад.
— Ну, что мы с тобой…
— Да о чем они могут подумать, интересно?! Я буду жить в гостинице, а ты в своей башне из слоновой кости! Я даже не смог забронировать номер в «Золотой долине», поэтому остановлюсь в «Зеленых холмах». — Смягчившись, он улыбнулся. — Если бы мы захотели провести уик-энд вдвоем, мы поехали бы не в Ривердейл к твоим родителям, а в какое-нибудь другое место. Так?
Лицо Доминик залила густая краска, она неопределенно пожала плечами.
— Наверное.
С того ужина в его квартире, когда она совершенно недвусмысленно дала понять, что ее устраивают только платонические отношения, Конрад держался дружелюбно-нейтрально. На работе между ними царило полное взаимопонимание, а вне стен больницы они не общались вовсе. Доминик много думала о себе и о Конраде и все время искала случая, чтобы дать ему понять, что их отношения могут стать более близкими.
Это все из-за Ларри, который убил в ней веру в порядочность мужчин. Доминик смотрела на Конрада и думала о том, что ему могла бы довериться. Но даст ли он ей шанс?
— Во сколько мы завтра отправимся? — спросила она.
— Я заеду за тобой в девять, — сухо ответил Конрад и вновь углубился в работу.
