называют «мистер».
Пристегнув протез, Доминик вытянула ногу мальчика на кушетке и озабоченно спросила:
— Нигде не давит, Дастин?
— Нет, все в порядке.
— Как ты думаешь, — снова обратилась она к ребенку, — может, пора перестать называть хирургов «мистер»?
— Да-а, вообще-то пора, — согласился Дастин, улыбнувшись, — а то легко запутаться.
— Вот это и называется анахронизмом, — сообщил Конрад, послав Доминик благодарную улыбку. — То есть когда что-то не соответствует времени, в котором мы сейчас живем.
Дастин кивнул.
— Вы мне хотели еще объяснить… Забыл…
— А, «взгляд на жизнь»! — догадался Конрад. — Это выражение означает твое отношение к разным вещам. Например…
Доминик с интересом наблюдала, как он подошел к раковине и вылил из стакана половину воды. Вернувшись к кушетке, Конрад продемонстрировал стакан мальчику.
— Как ты считаешь, Дастин, этот стакан наполовину пустой или наполовину полный?
Тот сосредоточенно сдвинул брови, подумал и ответил:
— Наполовину полный, конечно.
Конрад похлопал его по руке.
— Хорошо. Это пример здравого взгляда на вещи, я знал, что ты ответишь именно так. Но люди с пессимистическим взглядом на жизнь сказали бы, что стакан наполовину пустой, и тоже были бы правы.
От двери донеслось покашливание. Оказывается, Патрик Хедли уже вернулся и теперь наблюдал за происходящим в перевязочной.
— Это что, урок философии?
Конрад вежливо улыбнулся.
— Что-то в этом духе. Когда встречаются такие умные пациенты, как Дастин, приходится отвечать на все их вопросы. — Он поставил стакан с водой на стол и, шагнув навстречу Патрику, протянул ему руку. — Я Конрад Бартон.
— Патрик Хедли.
Мужчины обменялись рукопожатием, но глазами настороженно изучали друг друга. Доминик даже показалось, что между этими двумя возникло какое-то напряжение. Перед Конрадом стояла нелегкая задача утвердиться в роли руководителя детской больницы, важнейшего подразделения крупного Медицинского центра. Прежний главный врач проработал в этой должности много лет и ушел на пенсию всего месяц назад. Доминик знала, что на этот пост претендовали многие врачи, проработавшие в больнице не один год, и поэтому назначение человека со стороны восприняли не очень хорошо.
Доминик помогла Дастину встать на ноги и проводила его в кабинет Патрика. Миссис Дерек уже вернулась из кафетерия и сидела у стола.
— Мистер Хедли будет через минуту, — сказала ей Доминик, с беспокойством прислушиваясь к невнятным препирательствам за дверью процедурной.
Наконец в кабинете появился явно рассерженный Патрик.
— Сестра, мистер Бартон убедил меня, что вы нужны ему на несколько минут, — сказал он, не скрывая своего недовольства. — Если вы не сможете найти мне сестру на сегодня…
— Я вернусь через полчаса, сэр, — заверила Доминик. — А пока попрошу сестру Хэмлин помочь вам.
Доминик попрощалась с мальчиком и с его матерью и, не обращая внимания на хмурое лицо Патрика, вышла из кабинета.
— Я могу уделить тебе двадцать пять минут, — сказала она Конраду, быстро шагая по коридору. — Сначала мы сходим в отделение отоларингологии, потом…
Взяв за руку, Конрад остановил ее.
— Доминик, я вполне могу сам обойти отделения. Мне просто казалось, что ты как старшая медсестра захочешь представить меня сотрудникам.
— Извини. Я еще не привыкла к тому, что большую часть времени мне приходится тратить на решение административных вопросов. Иногда я сожалею о том, что я не рядовая медсестра, которая, сделав свою работу, уходит домой, не ломая голову над организационными проблемами.
Конрад взял ее за подбородок и повернул лицом к себе.
— Ну, слава Богу, королева сошла со своего пьедестала. Я уж думал, что больше не увижу тебя настоящую. Иди, занимайся спокойно своими делами.
Улыбаясь, Конрад пошел дальше по коридору, а Доминик осталась стоять на месте. Она жалела, что не увидит, какими восхищенными взглядами провожают молодые медсестры нового главного врача.
С чего это мне в голову приходят такие глупые мысли? — удивилась Доминик.
3
Доминик прикрыла один глаз, чтобы сконцентрировать зрение на внутренней части уха маленькой пациентки. Вокруг нее сгрудились шестеро студенток выпускного курса медицинского училища. Преподаватель училища мисс Энн Форестер, седовласая дама в черном костюме, строго попросила девушек отойти от пациентки.
— Ничего, мисс Форестер, — сказала Доминик, — пусть посмотрят. Барби, ты ведь не возражаешь, если эти милые сестрички посмотрят на твое ушко, а?
Трехлетняя белокурая крошка, сидевшая на коленях у Доминик, улыбнулась и прошепелявила, что не возражает. Доминик мысленно похвалила себя за то, что девочка, которую она выбрала для демонстрации типичного случая, оказалась примерной пациенткой. Более того, малышка Барбара была из тех детей, которые любили находиться в центре внимания окружающих.
В обязанности старшей медсестры входило помогать преподавателям медучилища в проведении практических занятий. Один из членов жюри, которое утвердило Доминик на ее нынешнюю должность, сказал ей как-то, что выбор остановили на ней, потому что она успела поработать во всех отделениях больницы и ознакомиться с их спецификой. Позднее Доминик имела возможность не раз убедиться в справедливости такого подхода к кадрам, когда ей помимо чисто административного опыта приходилось использовать и практические навыки.
Доминик предложила каждой студентке по очереди осмотреть с помощью прибора состояние ушной раковины Барбары.
— Вы видите белую барабанную перепонку, сестра? — спросила она очередную студентку.
— Да, кажется, вижу, — неуверенно ответила девушка.
— Что именно вы видите?
В дверь кабинета постучали. Мисс Форестер впустила Конрада Бартона. У Доминик почему-то порозовели щеки. С ребенком на руках, в окружении студенток она чувствовала себя уязвимой, но ее выручило воспитание. Она все-таки старалась не забывать о том, что, несмотря на то что Конрад ее старый знакомый и бывший стажер ее отца, сейчас он занимает очень высокий пост. Она просто обязана помнить об этом, если хочет сохранить свою хорошо оплачиваемую работу.
— Это мистер Бартон, сестры, — спокойно представила его Доминик. — Те из вас, кто собирается работать у нас после окончания училища, будут часто встречаться с ним, так как мистер Бартон является главным врачом больницы.
Конрад обаятельно улыбнулся и смиренно попросил:
— Не надо пугать их, сестра. Я не кусаюсь.
Кто-то из студенток хихикнул, в то время как остальные взирали на него в молчаливом восхищении.
