Мартина покорно последовал за ней.
В душе, где еще совсем недавно царила легкость от предвкушения встречи, повисла свинцовая тяжесть. Сердце сжалось. Она перебирала в памяти их свидания и постоянно возвращалась к одному и тому же вопросу: о многом ли он догадался?
Аманда доехала до аллеи для галопа и дала шенкеля кобыле. Грум остановился под деревом.
Через несколько минут бешеной скачки, когда ветер бьет в лицо и развевает волосы, она вдруг сделала неприятное для себя открытие: кататься в парке одной совсем не так интересно.
Внезапно Аманда услышала позади себя стук тяжелых копыт. Оглянувшись, она увидела знакомого всадника верхом на мощном жеребце и, зная, что он еще не может различить выражение ее лица, довольно улыбнулась.
Когда Мартин подъехал к ней, она приветствовала его радостной улыбкой, стараясь при этом, чтобы он не заметил торжествующего блеска в ее глазах.
«То, что он здесь, еще ничего не значит», – напомнила себе Аманда. Он еще не приручен. До этого далеко. И она достаточно сообразительна, чтобы понимать, что он пусть и не до конца, но раскусил ее.
Они доскакали до конца аллеи, осадили лошадей и съехали на газон. Оба тяжело дышали, и Мартин изо всех сил старался не смотреть, как вздымается и опускается грудь Аманды, предмет его грез, пробуждающий в нем непреодолимое желание вновь испытать то, что он испытал предыдущей ночью, вновь ощутить под пальцами нежность кожи.
Дав груму знак ехать к воротам, Мартин указал на тропинку, вьющуюся между деревьями, и предложил:
– Давайте вернемся этой дорогой.
Он то рассчитывал держаться от нее подальше, вообще оборвать все отношения, выйти из ее игры, поэтому его совсем не радовало то, что эта совместная прогулка верхом состоялась.
Мартин покосился на Аманду. Гм, на лице безмятежное выражение, взгляд устремлен на деревья. Такое впечатление, будто она не видит в его опоздании ничего особенного, ну, проспал человек. Но он не дурак, чтобы верить в ее игру, это все стратегия. Хитрость и коварство. Что ж, надо признать, что она более интересный противник, чем все его прежние знакомые.
Они углубились в лес, и деревья скрыли их от дорожек, на которых могли появиться первые наездники. Мартин осадил лошадь. Аманда последовала его примеру и вопросительно посмотрела на него.
– Вы хотели побывать на маскараде в «Ковент-Гардене»… Так вот, боюсь, я не смогу сопровождать вас.
– Да? – Ее лицо не дрогнуло. – А почему?
Потому что после прогулки по Темзе он не желает давать ей еще одну возможность искушать его!
– Потому что это неподобающее времяпрепровождение для дамы вашего круга. – Помолчав, он добавил: – Тем более в обществе такого субъекта, как я.
По взгляду Аманды трудно было понять ее реакцию. Со стороны можно было бы решить, что она просто обдумывает его слова.
Наконец она кивнула и подобрала повод кобылы.
– Хорошо, – проговорила она и пустила лошадь шагом.
Мартин секунду ошарашенно смотрел ей вслед. «Хорошо?!»
– Значит, вы соглашаетесь не ходить на маскарад? – спросил он, догоняя ее.
– Естественно, нет, – ответила Аманда, поворачиваясь к нему. – Просто я найду себе другого сопровождающего.
А что он ожидал? Она, черт побери, делает из него второго «дорогого Реджи»!
Он сказал бы, что она блефует. Если бы был уверен, что она действительно блефует.
Аманда ехала с задумчивым видом, притворяясь, будто решает, кого бы попросить сопровождать ее на маскарад в «Ковент-Гардене». Когда впереди показались ворота, у которых их ждал грум, она наконец-то услышала заветные слова:
– Ну ладно, ладно! – Она оглянулась на Мартина и натолкнулась на его мрачный взгляд. – Я обещал, что поведу вас на этот проклятый маскарад, и я сдержу обещание.
Скрыть радость было не так-то просто, но Аманде это удалось.
– Спасибо, – мило улыбаясь, проговорила она. – Это значительно облегчит мне жизнь. – Помолчав, она добавила: – Лучше идти с тем, кого знаешь.
– Я распоряжусь, – холодно сказал Мартин, помрачнев еще сильнее.
Он повернул жеребца, демонстрируя Аманде свое намерение ехать в парк. Она лишь помахала ему рукой и поскакала к воротам.
Аманда не оглянулась, потому что и так знала, что Мартин поехал в глубь парка. К тому моменту, когда копыта кобылы застучали по брусчатке у ворот, уверенное выражение уже исчезло из ее глаз.
– Я уверена, он хочет отступить! – возбужденно говорила Аманда, вышагивая взад-вперед по спальне.
– А нет ли возможности… как-то привязать его к себе? – спросила сидевшая на кровати Амелия.
Аманда сердито фыркнула:
– Он слишком осторожен, ни на минуту не теряет бдительности, даже когда выглядит расслабленным. Понимаешь, он знает, что мы играем в игру. Я его заинтересовала, поэтому он и вступил в игру, но он знает.
