– Где Кармартен? Полагаю, он сопровождает вас?
– Он там, у стены. Он знает, что я пришла сюда, чтобы поговорить с вами.
Мартин заглянул ей в глаза. Интуиция подсказывала, что ему не следует слушать ее, что бы она ни хотела поведать. Однако, возражал он самому себе, если сейчас он не узнает, то потом будет мучиться. К тому же как только он увидел ее в гостиной, то мгновенно позабыл обо всех логических доводах и о решении держаться от нее подальше.
– Хорошо. – Мартин взял ее под локоть. – Туда.
Он повел ее к стеклянным дверям, занавешенным гардинами. Они вышли на балкон, нависавший над садом. Место было уединенным, однако не настолько, чтобы вызвать скандал.
– Что вы хотите обсудить?
– Вы рассказали мне о своем прошлом. И дали ясно понять, что оно – вернее, его последствия – стоит между нами. Я осторожно выяснила, как люди воспринимают те давние события. Очень многие не верят и не верили в вашу вину.
Мартин слегка приподнял брови. Его никогда не волновало, что на самом деле подумает высший свет, потому что бомонд не играл важной роли в его жизни.
Ему меньше всего хотелось поощрять ее инициативу. Он лишь пожал плечами:
– Это не имеет особого значения.
– Напротив! – с жаром возразила Аманда. – Это имеет огромное значение.
Мартин любовался ею. Как горят ее глаза! Сколько гордости в ее осанке! Если бы не его репутация…
Он вдруг ясно увидел то, что считал несбыточной мечтой, то, к чему так решительно стремилась Аманда. Признание, достойное положение в обществе… достойное ее. Это и гораздо большее – все то, о чем он запрещал себе думать в течение десяти лет…
Он прогнал непрошеные мысли.
– Нет. – Аманда уже открыла рот, собираясь что-то сказать, но он покачал головой: – Из этого ничего не получится. – Недопустимо, чтобы она вызывала духов прошлого, чтобы эти духи обретали плоть. – И дело не в том, что я никогда не задумывался о том, чтобы восстановить свое имя. – Если честно, то в последнюю неделю он задумывался об этом слишком часто. – Но все это произошло десять лет назад, и сейчас некому подтвердить мою версию, свидетелей не осталось.
Аманда нахмурилась и, помолчав, спросила:
– Ведь вы понимаете, что могло бы… что это вам дает?
– Да, – ответил Мартин.
Он понимал слишком хорошо. Он также понимал и то, что в случае провала ему будет значительно тяжелее.
Если он… если они попытаются восстановить его имя и потерпят крах…
Ему меньше всего хотелось столкнуться с таким поворотом событий. Проникнуться надеждой жить той жизнью, от которой он давно отказался, а потом увидеть, как эта надежда исчезает. И существовать, сознавая, что она запятнала себя связью с ним.
Однако несмотря на все это, все эти годы его интересовал один вопрос: кто же убил Бакстона?
После своего возвращения в Лондон он стал все сильнее сомневаться в том, что найдется ответ на этот вопрос, тот самый ответ, который и очистит его имя.
Глубоко вздохнув, Мартин устремил взгляд в сад. Он попытался воздвигнуть барьер между собой и женщиной, стоявшей рядом… раньше для него это не составило бы труда. А с Амандой не получилось. Да и балкон слишком тесный.
– Оставьте эту идею. Ни я, ни мы ничего не можем сделать, – хрипло проговорил он. – Я рассказал вам это не для того, чтобы вызвать у вас сочувствие, а для того, чтобы вы поняли, почему у меня нет будущего. – Помолчав, он добавил: – Прошлое мертво и давно похоронено.
– Возможно, и похоронено, но не мертво, – тихо возразила Аманда.
Мартин не повернул головы, так как боялся смотреть ей в лицо.
– Мне трудно поверить, – более уверенным тоном продолжала девушка, – что вы намеренно поворачиваетесь спиной к жизни, к тому, чем стала бы ваша жизнь, восстанови вы свое имя.
Стала бы, отметил Мартин, а не могла бы стать. Целеустремленность Аманды обезоруживала его.
Он молчал, и она в конце концов не выдержала.
– Ну почему? – возмущенно воскликнула она. – Я достаточно хорошо вас узнала, чтобы понять: у вас есть какая-то причина.
У него есть масса причин, но ей нет надобности знать о них.
Мартин посмотрел на нее и, увидев, как горят ее глазa и принял решение как можно скорее заставить ее поверить, будто она ошиблась в нем и неправильно истолковала то, что узнала о нем за последние недели. Он запретил себе думать о последствиях такого шага и о том, какую боль причинит ей.
– Нет никаких веских причин для того, чтобы ввязываться в столь безнадежное предприятие, разжигать давно погасший костер. Возвращение в свет, благосклонность наших гранд-дам – мне плевать на все это.
Последние слова прозвучали настолько грубо, что Аманда отпрянула, причем не только физически. Мартин сразу ощутил, как от нее повеяло холодом. Ее лицо приобрело равнодушное выражение.
