Они услышали приближающиеся голоса. Аманда подскочила и выглянула из-за зонтика: к ним шли Амелия и Реджи. Они о чем-то оживленно спорили. Она повернулась к Мартину, но того уже и след простыл.
Размышляя, кому на этот раз досталась победа, ей или Мартину, Аманда пошла навстречу сестре и Реджи.
Глава 10
Никому, решила она, выскальзывая из дома в пять утра на следующий день. Да, он пришел в высший свет, чтобы найти ее. Это, конечно, обнадеживает. Однако он опять тянет ее в полумрак. Следовательно, с ним нужно встретиться на полдороге.
Мартин ждал Аманду на углу. Услышав ее шаги, он повернулся.
– Доброе утро, – улыбнулась она.
Прежде чем подсадить ее в седло, он на мгновение сжал ее руку, потом запрыгнул на жеребца и спокойно ждал, пока она усядется.
В парке они пустили лошадей в легкий галоп. Видя, какое удовольствие доставляет Аманде скачка, Мартин не стал заводить разговор на волнующую его тему, хотя слова так и рвались с языка. Как обычно, они доскакали до конца аллеи, потом, как обычно, замедлили шаг и съехали на траву. Аманда направила кобылу к уединенной тропинке, вившейся между деревьями. Мартин принял это как знак примирения, а не как признак того, что она готова выслушать его доводы. Он пустил жеребца вслед за кобылой и еще раз мысленно перечислил свои аргументы.
Когда они углубились в чащу, Аманда натянула повод и вопросительно посмотрела на подъехавшего к ней Мартина.
– Нам нужно пожениться, – без обиняков заявил он.
Аманда изящно выгнула бровь.
– Почему?
Мартин сдержал себя, хотя ему хотелось рвать и метать.
– Потому, что мы были близки. Потому, что ты благородного происхождения, из благородной семьи, которая не будет попустительствовать в подобных вопросах. Потому, что я из благородной семьи и думаю так же. Потому, что этого требует общество. Тебе нужны еще доводы?
– Да.
Ее «да» было окончательным и бесповоротным. Взгляд васильковых глаз выражал решимость, голова была гордо поднята. Мартин распознал все эти признаки, однако не мог понять, в чем причина ее непреклонности.
Он уже собрался что-то сказать, но Аманда взмахом руки остановила его:
– Только мы с тобой знаем, что были близки, так что не надо думать, будто ты погубил меня. – Она твердо выдержала его взгляд. – Кстати, я виновата в этом не меньше, чем ты… если ты помнишь.
К своему сожалению, Мартин не мог вспомнить многого, и это злило его.
– Но в нашем кругу…
Аманда перебила его, рассмеявшись:
– Ты отказался от «нашего круга», поэтому не можешь утверждать, будто на тебя распространяются его моральные устои. – Она пустила лошадь шагом.
Мартин заскрежетал зубами и поехал за ней.
– Пусть я и отказался, – процедил он, – но ты-то нет. Его устои касаются тебя. Твоя жизнь очень сильно повязана светскими условностями. – Аманда оглянулась на него. Она улыбалась, однако взгляд был серьезным. – Отказался или нет, только я не желаю, чтобы меня еще раз подвергали остракизму как человека, не нашедшего правильный выход из ситуации.
– А-а, – протянула Аманда, – ты о том давнем скандале. Я о нем забыла.
– Трудно не увидеть определенную параллель.
– За исключением одного: в тот раз ты не был виноват, а в этот, уверяю тебя, у меня нет намерения покончить с собой. – Аманда хотела добавить, что она к тому же и не беременна, хотя не знала этого наверняка. Она вообще не считала возможным использовать в споре довод о том, что она носит под сердцем его ребенка, его наследника. – Вместо того чтобы тратить время на бесполезную болтовню, позволь мне открыть свои карты. – Мартин кивнул, и она продолжила: – Моя позиция проста: я не выйду замуж – ни за тебя, ни за кого-то другого – под давлением общественных норм. Я не считаю требования света веским основанием для замужества. Особенно для моего. Это ясно?
«Интересно, – подумал Мартин, – что она недоговаривает? Все, что она сказала, верно, и я с этим согласен, только сказала она не все». Нетрудно увидеть, что к двадцати трем годам у нее при ее характере – необузданности, склонности к развлечениям и приключениям – выработалась стойкая антипатия к социальным условностям, которые ограничивают ее жизнь. И совершенно естественно, что она наотрез отказывается выходить замуж под давлением обстоятельств.
– Абсолютно, – ответил Мартин.
Аманда удивленно заморгала и после небольшой паузы спросила:
– Значит, ты согласен с тем, что нам не надо жениться ради соблюдения приличий? – Мартин заставил себя кивнуть. – Отлично.
Мартин ехал вслед за ней и любовался стройной шейкой, блеском золотистых волос, изяществом посадки в седле. Любовался и замышлял новую атаку.
Когда тропинка вывела их на лужайку, расположенную недалеко от ворот, он сказал:
