слово вслух, дать свое согласие на брак и стать его женой без всяких условий.
А Мартин ждал. Его лицо приобрело встревоженное выражение – тень того, что он упорно отрицал, прятал, того, что еще висело на нем тяжким грузом.
Признает ли он необходимость избавиться от этого груза, спрашивала себя Аманда? Вернуться к давнему скандалу, возобновить расследование без оглядки на то, к чему оно может привести? Если да, то предостережения леди Озбалдестон теряют свою актуальность и она вольна дать согласие.
– Я… – Аманда замолчала, облизнула пересохшие губы. – Я не говорю «нет», но… – Она нахмурилась: судя по взгляду Мартина, на компромисс надеяться не стоит. – Мне надо подумать.
Выражение лица Мартина не изменилось.
– Сколько?
Аманда задумалась. Он прав, эту игру пора кончать.
– Один день.
– Хорошо, – кивнул он и, оттолкнувшись от пола, снова раскачал качели.
Его руки забрались под сорочку и легли на груди Аманды. Неожиданно он сильно сжал пальцами ее соски.
– Господи! – простонала Аманда, закрывая глаза.
– Они все время не спускали глаз!
Пожелав матери спокойной ночи, сестры шли в свои спальни.
– Что-о?! – Аманда ошеломленно уставилась на Амелию.
– Вы с Мартином скрылись в оранжерее, – с мрачным видом поведала Амелия. – Демон тут же начал прогуливаться у двери, рассеянно оглядываясь по сторонам – ну, ты знаешь, как они это умеют.
– И?
– И когда кто-то захотел пройти в оранжерею, он оказался тут как тут и увел их. Я сама видела. Потом он опять вернулся на свой пост. А потом, когда Флик захотела уехать пораньше, Демон подал знак Вейну, и тот сменил его. Он был там, пока вы не вышли. Ты его не заметила, потому что он прятался в углу.
Девушки остановились у первой двери. Аманда недоверчиво смотрела на сестру. Впервые в своей жизни она по-настоящему лишилась дара речи. Внезапно она схватила Амелию за руку:
– Переоденься и приходи ко мне.
Аманда прошла в свою комнату. С помощью горничной сняв платье – во второй раз за вечер, – надев сорочку, расчесав волосы, она легла в кровать. Настроение ее не улучшилось, да и чувствовала она себя больной. Голова кружилась, сердце бешено стучало. И интуиция. Она говорила ей, что нужно сделать большой шаг назад.
– Не могу понять, что происходит, – сказала она Амелии, которая пришла вскоре после ухода горничной и сейчас расположилась рядом с ней. – Я знаю, что Дьявол дал разрешение, но… – Ее вдруг охватил гнев. – В конце концов, все эти годы они защищали нас от каких-то жалких волков, а теперь с радостью отдают меня настоящему льву!
Амелия покосилась на сестру.
– Он действительно так похож на льва?
– Да! – Аманда сердито сложила руки на груди. – Если бы ты знала, что творилось в оранжерее, то не спрашивала бы. – Видя, что Амелия собирается спросить ее об этом, Аманда поторопилась продолжить: – Я думала, что они согласились с неохотой, а на самом деле… – Она прищурилась. – Я знаю почему. Потому, что он такой же, как они!
– Гм, да. Мы знали, что наш идеал будет похож на них.
– Но им не надо помогать ему! – возмущенно закричала Аманда. – С ним и так непросто!
Помолчав, Амелия спросила:
– Так в каком же состоянии твоя игра?
– В том-то и дело, что я не знаю. Каждый раз, когда я пытаюсь ее проанализировать, – Аманда потерла переносицу, – у меня начинает болеть голова. Жутко.
Несколько минут прошло в полном молчании, затем Амелия похлопала сестру по руке и села:
– Я иду к себе. Спи – утро вечера мудренее. Так мама всегда говорит.
Аманда пожелала ей спокойной ночи. Когда шаги сестры стихли, она закрыла глаза и решила последовать ее совету.
Однако заснуть ей удалось только на рассвете. Спала она беспокойно, урывками. Сквозь сон она почувствовала, что в комнату вошла Луиза, постояла над ней и ушла.
Позже мама снова навестила ее. Она, улыбаясь, постояла у кровати, потом села и с нежностью погладила дочь по голове.
– Сложно, да?
– Да, – нахмурилась Аманда.
– Я так и предполагала. Улыбка Луизы стала насмешливой. – Никогда нельзя предположить заранее. Но… – Она встала. – Нужно быть настойчивой до самого конца. Я хочу, чтобы утро ты провела в постели. Поспи. Мы с Амелией съездим на утренний чай к леди Хетчем, потом вернемся и решим, в состоянии ли ты ехать на обед к леди Кардиган.
