сдаваться и что-нибудь придумать.
Риба почти влезла головой в третью картонку, когда почувствовала, что кто-то стоит сзади, и, не задумываясь, шарахнулась в сторону и схватилась за ружье. Но в следующее мгновение узнала Чанса.
– Что это я делаю? – удивилась она, глядя на оружие, которое сжимала в руках.
– Только то, что должна была, – спокойно кивнул Чанс. – Я не хотел тебя пугать. В следующий раз, попытаюсь вести себя более шумно.
– Более? – почти взвизгнула она. – Да ты ни единого проклятущего звука не издал!
Отставив ружье, Риба продолжала трясущимися руками рыться в картонке.
– Ты был в шахте?
– Нет. Просто побродил вокруг, проверил как и что.
– И?
– Напротив шахты протекает ручей, спрятанный в чапарале. Повсюду следы енотов, рыси и кроликов. Олени приходят на водопой. Иногда с холмов спускаются койоты. Вот-вот выйдет полная луна.
Риба, спрятав лицо в ладонях, начала смеяться. Чанс наблюдал за ней, вопросительно подняв черную бровь.
– Я осталась одна, в темноте, перепуганная до смерти, представляя всяческие ужасы, и тут ты преспокойно возвращаешься и представляешь все, словно в диснеевском мультике.
Она покачала головой, смеясь над собой, несмотря на то, что сердце было готово вот-вот вырваться из груди.
– Я говорил, что ненадолго уйду.
– А я тебя не слышала.
– Знаю. О чем ты так сильно задумалась?
Риба повернулась и взглянула на Чанса; в глазах цвета корицы отражались бесчисленные огоньки костра.
– О многих вещах, – прошептала она.
Чанс ждал, что будет дальше, но Риба добавила только:
– Надеюсь, тебе понравится вареный картофель с бараньими отбивными. Я не смогла найти салатной приправы. И штопора тоже.
Чанс вытащил из кармана складной нож, отогнул штопор и взял из картонки бутылку вина. Несколько быстрых поворотов, рывок и пробка с тихим треском вылезла из горлышка.
– Надеюсь, ты не станешь возражать против того, что придется пить вино из кружек, – осведомился он.
– Из чего угодно, лишь бы эти кружки были под рукой. Не ожидала найти в меню это чудесное каберне.
– Не такой уж я дикарь.
Что-то в голосе Чанса заставило Рибу быстро поднять глаза.
– Я не это хотела сказать.
– Разве? – осведомился он, ставя открытую бутылку на скатерть и глядя на нее сверху вниз. Необъяснимая грусть омрачила его лицо. – Я сделал ошибку, привезя тебя сюда. Думал, что если поедешь, не станешь считать меня варваром, будешь меньше бояться. И тут эти проклятые наркоманы… нужно же им было подвернуться… чтобы показать, каков я на самом деле, – человек совсем не твоего круга.
Чанс отрывисто рассмеялся, но тут же выругался, тихо и так злобно, что Рибе захотелось протестующе вскрикнуть.
– Неважно, – покачал он головой, протянув руку, чтобы коснуться ее щеки, но тут же отстранившись, прежде чем почувствовал шелковистое тепло нежной кожи. – После ужина я отвезу тебя назад, в город.
– Но разве ты привык к Лайтнинг Ридж за один день? – спросила она, с трудом выдавливая слова из пересохшего горла, обуреваемая эмоциями, которые так старалась сдержать.
– Нет, – мягко сказал он.
– Тогда почему ожидаешь этого от меня?
– Вовсе нет.
– Однако хочешь поскорее увезти меня отсюда.
Чанс уставился поверх пламени в густую тьму горного склона. Серебристый свет мерцал над гребнем, возвещая о скором появлении луны.
– Мне наплевать, если остальные смотрят на меня, как на дикого зверя. Но знать, что ты боишься меня.. – Он смотрел на нее глазами человека, видевшего в жизни слишком много насилия, слишком мало любви. – Боже мой, да я бы скорее отрубил себе руки, чем причинил тебе зло.
Риба слепо, не замечая ничего вокруг, поднялась и шагнула к нему.
– Я напугана, но не тобой и не тем, о чем ты говоришь. Да, ты суров, привык действовать быстро и беспощадно. Но ты вовсе не дикий зверь. И мог бы убить этих людей, но не убил. Ты достаточно силен, чтобы не убивать. И так нежен со мной. Бояться тебя? – Риба нерешительно улыбнулась. – Чанс, мне никогда и ни с кем не было так хорошо, как с тобой в твоих объятиях.
– А мне еще никогда не было так хорошо, как с тобой, – прошептал он, подхватывая ее на руки, поднимая, снова и снова бормоча ее имя, покрывая поцелуями лоб, щеки, горло, глаза. – Ты для меня – чудо и волшебство, котенок. И снова заставляешь чувствовать себя живым.
Она зарылась лицом в мускулистую шею, желая утешить его и себя, исцелить рваные шрамы, оставленные на нем жизнью, прижималась к нему изо всех сил, наслаждаясь ощущением тесного кольца мужских рук. Прошло немало времени, прежде чем кто-то из них шевельнулся или заговорил. Услышав глубокий вздох Рибы, Чанс осторожно поставил ее на землю, разжимая руки с неохотой, говорившей больше любых слов.
– Ты скоро с ног начнешь валиться, – объяснил он.
Риба начала было протестовать, но тут же поняла, что Чанс прав. Вместе с облегчением пришла усталость, не похожая ни на что, испытанное прежде, словно силы утекали из нее, как песок из песочных часов.
– Опасность заставила тебя взлететь на этот холм, но потом за все приходится платить, – улыбнулся Чанс.
– Хорошо хоть потом, – ответила она, подавив зевок.
– Что ж, всему свой срок. Главное, конечно, выжить. Кстати, какие предпочитаешь отбивные? Хорошо прожаренные?
Риба непонимающе моргнула, но не удержалась от улыбки:
– С кровью. Полусырые. Я не так цивилизованна, как выгляжу. Просто опыта не хватает.
Чанс искоса взглянул на нее; в полумраке сверкнула белозубая улыбка:
– Ничья. Ты молодец.
Риба уселась, скрестив ноги, наблюдая, как Чанс заканчивает приготовления к ужину. Он работал как всегда, не напрягаясь, не спеша, не делая лишних движений. Она была зачарована его мужской силой и ловкостью. Как легко Чанс поднимает тяжелую канистру с водой – словно маленькую кастрюльку с картофелем!
– Я не нашла салатной заправки, – пожаловалась она.
– Скажу тебе, где она, если нальешь мне вина.
Чудесный аромат каберне ударил в ноздри Рибы. Ей вдруг страшно захотелось попробовать каково вино и на вкус.
– Не стесняйся, налей себе, – предложил Чанс, не отрываясь от своего занятия.
– У тебя что, действительно глаза на затылке? – раздраженно выпалила она, застигнутая врасплох.
– Подойди и увидишь.
Риба направилась к костру, села на корточки рядом с Чансом и вручила ему кружку. Пока он медленно пил вино, она сняла с него шляпу, швырнула рядом с тарелками и пробежала теплыми пальцами по густым темным волосам.
– Никаких лишних глаз? – осведомился он, тихо смеясь.
– Ни одного. Я ошиблась. Какая жалость!
