Она поцеловала его плечо, потом осторожно прикусила упругую кожу.
Это был один из многочисленных приемов, которому она научилась у Линка. Ей доставляло неимоверное удовольствие использовать то, чему он научил ее.
Холли гладила его крепкие руки, чувствуя каждый мускул под кожей, ощущая сталь под шелком. Очень медленно она коснулась руками его груди.
— Твоя сила завораживает меня, — произнесла она. — Вещи, которые я не могу сдвинуть с места, ты поднимаешь шутя. Ты обладаешь силой, которая может создать или разрушить целый мир…
Ее глаза потемнели от вновь ожившей тревоги.
— Ты так отличаешься от меня, — прошептала она.
Линк уловил в ее голосе страх и решил, что она вспомнила их первую близость.
— Я никогда бы не поступил так, если бы знал, что ты — девственница.
— Я знаю.
— Правда? — обеспокоенно спросил он.
— Да.
— Но мне кажется, я увидел в твоих глазах… страх.
— Ты прав.
— Но почему?
— Слушай меня, Линк, — прошептала Холли. — Слушай, что говорят тебе мои прикосновения.
Она дотронулась кончиками пальцев до его плоских сосков, затем наклонилась и начала ласкать их языком. Они превратились в крошечные, твердые точки. Когда она сжала один из них зубами, дыхание Линка сбилось.
— Твое тело реагирует по-иному, но и здесь оно так же чувствительно, как и мое, — глухо произнесла она. — Чувствуешь горячие волны, поднимающиеся из глубины живота, когда я делаю это?
Она втянула сосок в рот, повторяя ласку, которой он не раз доводил ее до экстаза.
Не в силах сносить эту сладостную муку, он взял ее за подбородок и повернул к себе лицом, заставляя посмотреть в глаза. В них сквозило неукротимое желание. Несколько секунд он просто смотрел на нее, затем приник к ее губам, вкладывая в этот поцелуй всю силу переполнявших его чувств.
— Я ответил на твой вопрос? — спросил он.
— Да. Но у меня еще осталось немало вопросов. Разреши мне задать их так, как я хочу? Ты слушаешь меня, слушаешь всем сердцем?
Холли заметила в его глазах тревогу, словно он наконец понял, в какую ловушку попал. «Тело, разум и душа». Затаив дыхание, она ждала, что он ответит.
Линк медленно разжал объятия.
— Если бы я знал, во что ты меня втягиваешь, — произнес он, — или, вернее, во что не втягиваешь, я бы никогда не согласился.
Холли заморгала глазами, не поняв, куда он клонит. Но когда догадалась, рассмеялась и, склонившись к его груди, осторожно укусила.
— Ты убиваешь меня, — осипшим от возбуждения голосом произнес он.
— Не думаю.
— Зато я думаю!
— Твое сердце бьется вполне нормально, — продолжала она. — Я чувствую его удары под языком.
Она поймала губами волосы на его груди. Линк тихо чертыхнулся.
— Мне нравятся твои волосы, — глухо произнесла она. — Я это уже говорила. Жесткие и в то же время мягкие, пружинистые, они доставляют такое же удовольствие, как твой язык.
Кончики ее пальцев пробежались по голому торсу до края полотенца.
Линк не смог сдержать дрожи удовольствия.
— Снова по-иному, — произнесла она. — Так мощно…
Его дыхание участилось, когда она пощекотала языком его пупок.
— Но здесь мы реагируем одинаково, — пробормотала она. — Очень чувствительное место.
Она провела языком по узкой полоске темных волос, от пупка до края полотенца.
Линк затаил дыхание и разочарованно вздохнул, когда Холли оставила полотенце на месте.
Холли переместилась в конец кровати.
— Я с тобой расквитаюсь, так и знай, — глухо произнес он. — Я с головы до пят изнываю от сладостной муки.
— Десять пальцев, — со смехом произнесла она. — В этом мы с тобой схожи.
Она слегка ущипнула большой палец его ноги.
— Щекотно! — воскликнул он. — Мы так не договаривались.
Улыбаясь, Холли смилостивилась. Она взяла его ступню и провела рукой вверх по лодыжке, зная, что от этого прикосновения ему не будет щекотно.
— Мне нравятся твои ноги, — произнесла она. — Сильные. Хотя все твое тело сильное. Сила для тебя — нечто само собой разумеющееся.
Легкими прикосновениями пальцев она стала массировать его икры, и это доставило ему неимоверное наслаждение. Он смотрел на себя ее глазами, пока она обводила и исследовала каждую его мышцу, впервые в полной мере давая ему ощутить собственную силу.
Ее прикосновения неистовым томлением отзывались в той части тела, которую она старательно обходила стороной.
Все его чувства сосредоточились теперь в этой точке.
Холли снова переменила положение, поставив колени по обеим сторонам его ног, и сняла заколку, скреплявшую длинные темные волосы.
— Тебе нравится, когда я касаюсь волосами твоей обнаженной кожи? — спросила она, заранее зная ответ и все же желая услышать его.
— Конечно, ты же знаешь.
— Ты никогда не говорил об этом ни единого слова.
«Как и о многих других вещах», — с тревогой подумала она.
Встряхнув головой, она наклонилась, накрывая черной шелковистой волной его ноги.
Линк судорожно глотнул ртом воздух.
— Теперь я действительно вижу, что тебе нравится, — трепеща всем телом, пробормотала она. — Мне нравится познавать, Линк.
Полотенце лишь наполовину закрывало его стройные бедра. Холли склонила голову и чуть укусила его повыше колена. Было приятно ощущать прохладную кожу, ласкать ее языком.
Из груди Линка вырвался сдавленный звук.
— Еще одно место, где мы похожи, но в то же время отличаемся друг от друга, — произнесла Холли. — Твои бедра такие упругие, когда ты напрягаешь их, и сильные, когда расслабляешься.
— Пожалуй, сейчас я не расслаблен, — сквозь зубы пробормотал Линк.
Она посмотрела на полотенце, вздымаемое его восставшей плотью, и мягко улыбнулась.
— Это мне тоже нравится, — прошептала она. Она обхватила ладонями его бедра и развернула мягкую махровую ткань. Теперь Линк был укрыт лишь черным шелком ее волос.
Холли медленно выпрямилась, волосы заскользили по бедрам Линка.
— Боже… — скрипя зубами, пробормотал он.
— Ты совсем другой, — прошептала Холли, проводя кончиком пальца по его возбужденной плоти.
Линк содрогнулся всем телом.
— Почему все слова, описывающие наши различия, либо медицинские, либо грубые? — тихо спросила она. — Почему не существует слов, достойных твоей красоты?
Линк лишь простонал в ответ ее имя.
— Ты красив для меня, — произнесла она. — Так же красив, как я для тебя. Но нет таких слов…
Ее руки двинулись вверх по стройным бедрам Линка. Медленно она склонилась над ним.
— Слушай меня.
Очень осторожно она принялась ласкать его мужское достоинство, как когда-то он ласкал ее женское средоточие.
