минувших лет.
Как только встреча была завершена, Элисия молча направилась к своему автомобилю. Том неожиданно оказался позади нее. Он тоже шел к своему «линкольну», который был припаркован в ближайшем соседстве с «мерседесом» Элисии.
Она, явно в спешке, уронила ключи и бормотала проклятия, потому что не могла открыть дверь машины.
Том насмешливо процедил:
– Не торопитесь, кем бы я вам ни казался, к угону чужих машин я отношения не имею.
Элисия вспыхнула.
– За вами есть грехи и покрупнее, мистер Уокер.
– Не надо злиться на меня за то, что я иногда говорю правду. – Том произнес это ледяным тоном. – Если в вашем мире моды принято спать с кем попало – пожалуйста. Что мне за дело?…
Элисия довольно внятно выругалась, потому, что как раз при этих словах мимо проходил председатель их недавнего собрания. Бросив на парочку любопытный взгляд, он поприветствовал их.
– Рада видеть вас снова, мистер Джеймс, – сквозь зубы процедила Элисия и даже выдавила из себя подобие улыбки.
Тот, приняв все за чистую монету, вежливо сообщил, что ему тоже приятно видеть миссис Нэш и мистера Уокера. Последнему он прочувствованно пожал руку и велел Элисии быть особенно внимательной к новичку в их рядах. Потом мистер Джеймс сел в машину и уехал.
– Как мне жаль, что я не могу рассказать ему и всем остальным правду о вас!
Элисия испепеляюще посмотрела на Тома.
– Вам бы заняться своими нервами – теряете чувство меры при посторонних, – по-прежнему язвительным тоном заметил Том.
– Если под словом «посторонние» вы подразумеваете себя, то я принимаю упрек. Со всеми остальными я веду себя совершенно адекватно.
– Все остальные – это, видимо, французские партнеры. Разве я не прав?
– Черт бы вас побрал! – Тому тут же пришлось уклониться от запушенной ему в голову туфельки на шпильке.
– Жаль, что я промахнулась. Верните мою туфлю, – потребовала Элисия.
– Туфля ваша, вы ее и забирайте.
Том явно ожидал ее реакции. И миссис Нэш в долгу не осталась.
– Вы, кстати, не в моем вкусе… И к тому же не говорите по-французски.
При этих словах взгляд Тома помрачнел. Он бросил ее туфлю на крышу «мерседеса», сел в свою машину и рванул с места.
Элисия, оставшись одна, крикнула ему вслед:
– Я же люблю тебя, глупый человек!
– Могу ли я использовать эту фразу в своем репортаже? – Оказавшийся рядом с Элисией репортер местной газеты весь горел от любопытства.
– Не вздумайте делать этого, Джон! Станете моим врагом на всю оставшуюся жизнь.
Тот, запинаясь, пробормотал:
– Какой чудесный заголовок вы у меня отнимаете! Владелица самого модного магазина города объясняется в любви эксперту по инвестициям. Она вся горит…
– Вам тоже двинуть туфлей в лоб? – язвительно поинтересовалась Элисия.
– Большое спасибо. Ваш размер обуви мне не подходит.
Выпалив это, репортер удалился почти бегом.
Все оставшиеся дни недели Том крутился волчком. Ему было некогда размышлять об отношениях с Элисией. Он расхлебывал одну за другой финансовые проблемы своих клиентов. К субботе все стало на свои места, и можно было подумать об отдыхе. Том решил порыбачить и обратился к владельцу большого пруда, который предоставлял возможность желающим посидеть с удочкой.
Клев был просто изумительный, и Тому вспомнились времена детства, когда они вместе с Кейт ходили рыбачить во владения Джекоба Кэйда. Это было в Южной Дакоте. И сейчас, как когда-то, он был в джинсах, поношенных башмаках, широкополой шляпе и выглядел настоящим ковбоем.
Кейт всегда удивлялась, почему ее брат выбрал все же городскую жизнь. Ей не дано было понять, что именно в силу душевного склада Тому нужен большой город, дававший возможность раствориться в массе себе подобных и не быть на виду. Даже в маленьком городке его одиночество было бы слишком заметным. Тома волновала эта проблема. В маленьком городке любой вновь прибывший был на виду, о нем судачили. Человек, как бы включался в большую семью, которая не давала ему затеряться.
Правда, в подобной ситуации были и плюсы. Например, человека, в конце концов, как и в каждой семье, принимали таким, каким он был, со всеми его слабостями и недостатками. Все, скажем, знали, что Гарри алкоголик, а Джефф сидел в тюрьме за то, что убил любовника своей жены. Окружающие знали, что некая старая дева тайком покупает порножурналы и рассматривает фотографии обнаженных мужчин, а одна почтенная дама, социальный работник, живет в гражданском браке с мужчиной, который ее устраивает. Это были секреты полишинеля, но никто не собирался уличать своих сограждан в грехах – ведь они были одной семьей.
Том начал убеждаться в правильности подобных рассуждений, слыша сплетни об Элисии. Они были похожи на участие, а не на осуждение. Никто не говорил о ней грубо или обидно. Более того, чем больше Том слышал о прошлом Элисии, тем крепче убеждался в том, что люди считают ее шаг благотворительностью, несмотря на то, что покойный был очень богат. Фред Нэш, несмотря на благосостояние, был смертельно больным человеком, нуждавшимся в уходе. А это соответственно требовало от Элисии большого мужества и душевных сил.
– Она ухаживала за ним, как настоящая медсестра. – Так оценил усилия Элисии почтенный житель города мистер Галлахер. Он с одобрением отметил, что офис Тома был оборудован почти так же, как бутик Элисии, с точки зрения канцелярской техники. – Она никогда не манкировала своими обязанностями, даже когда мистер Нэш был прикован к постели и практически безнадежен. Конечно, при нем была и медсестра, но Элисия всегда находилась рядом. – Мистер Галлахер по-доброму улыбнулся. – Это правда, она получила огромное наследство, но, видит Бог, Элисия заслужила его. Большинство наших людей думает именно так. Ведь она просто обожала старину Фреда. Да и девочка у них получилась славная! – Старик вздохнул. – Она оплакивала его совершенно искренне, и дочка тоже. Элисия удивительно милая молодая женщина. К счастью, не в отца. Люди поминают его до сих пор. – Глаза мистера Галлахера сузились и погрустнели.
– Добром поминают или как? – переспросил Том.
– Увы, не сказал бы что добром. Старина Крейг не просыхал. По пьяной лавочке он бил мать Элисии и Люка. Но настал день, когда Люк спросил себя: стоит ли терпеть дальше? И во время очередной разборки вызвал полицию, несмотря на протесты мамочки. Более того, он оформил документы на арест отца. – Мистер Галлахер хохотнул. – Папашку задержали. Он умер в тюрьме от сердечного приступа. Нехорошо так говорить, но это было облегчением для всех. Выйдя на волю, он продолжал бы истязать жену и сына…
Подобная ситуация была до боли знакома Тому. Их с Кейт отец не употреблял алкоголя, но опухоль мозга влияла на его поведение. Он стал просто чудовищем. Брат и сестра не раз подвергались воспитательным мерам воздействия за малейшие отклонения от линии, провозглашенной их полоумным отцом. Особенно жестокое наказание следовало, если домашний тиран замечал у ребенка малейший интерес к особе противоположного пола.
Том забросил удочку подальше и прислонился спиной к стволу дуба. Воспоминания заставили его тяжело вздохнуть. Честно говоря, сам процесс рыбалки не очень его интересовал. Но это был способ отвлечься от повседневных забот. Выбор у него был небогат: либо рыбалка, либо просмотр фильмов на взятых напрокат кассетах. Рыбалка была более здоровым, а значит, и более предпочтительным занятием.
Том услышал, как кто-то окликнул его:
– Привет!
Оглянувшись, он увидел Люка и Крисси. Они тоже ловили рыбу.
– Вот уж не ожидал встретить тут городского пижона, – сухо пробормотал Люк. – Что, скука заела или захотелось отведать дешевой рыбки?
