по-видимому, был быстр и легок. Шкура коня отливала серебром.
— Мой господин лорд Чарльз, барон Дегерр, следует за мной, — громко произнес рыцарь. — Может ли лорд Доминик Ле Сабр, прозванный Волком Глендруидов, оказать барону гостеприимство в своем замке?
— Да, — ответил Саймон, — если барон согласится сложить оружие у ворот замка. Лорд Доминик запретил приезжим носить оружие в стенах Блэкторна.
— Клянусь Крестом Господним! — изумленно промолвил рыцарь. — Кто ты такой, чтобы приказывать барону Дегерру?
— Я брат лорда Доминика и его доверенное лицо, — отчетливо произнес Саймон. — Я говорю от его имени.
— Ты сэр Саймон, прозванный Верным?
— Ты угадал.
— Супруг леди Арианы?
— Да.
— Твой брат не очень-то любезен. Я передам барону его ответ.
Посланник развернул лошадь, пришпорил ее и умчался в ночь.
— Что предпримет барон, как ты думаешь? — спросил Доминик у Саймона, когда тот вернулся в сторожку.
— Окружит замок.
— Эрик, что скажешь? — продолжал Доминик.
— Я согласен с твоим братом. Барон приведет с собой соглядатаев и убийц, разведает все, что ему нужно, и только тогда уберется отсюда.
— Он решится осаждать Блэкторн? — спросил Доминик Эрика.
Посвященный пожал плечами.
— Это зависит от того, какую слабину он здесь нащупает и какой придумает повод для войны.
— Есть у тебя какие-нибудь догадки?
Эрик прищурился, глядя на огонь. Глаза его превратились в мерцающие золотистые щелки.
Доминик молча ждал, что он скажет, не в силах отделаться от тревожного чувства: Эрик порой предлагал весьма рискованные решения, но тем не менее Доминик признавал за Посвященным незаурядный дар стратега. И правда, только очень искусный тактик мог из руин запретной любви Дункана и Эм-бер и из хаоса, царившего на Спорных Землях, выстроить мир и спокойствие.
— У барона много возможностей, — наконец сказал Эрик. — Либо он потребует, чтобы его дочери и ее новоявленному супругу предоставили во владение роскошный замок, либо сразу же нам объявит войну. А может быть, и еще что-нибудь придумает.
— Возможно, — задумчиво кивнул Доминик.
— Какие вещие сны снятся твоей жене? — спросил Эрик.
— Ничего хорошего.
— По-прежнему ее посещают колдовские видения?
— Да.
— Даже днем?
Доминик тяжело перевел дух.
— Да, ближе к вечеру.
Эрик потянулся было за несуществующим мечом и тут же со вздохом опустил руку.
— Тогда нас ожидают неприятности не только из-за смерти Джеффри, — заметил он.
— Какие же? — требовательно спросил Саймон.
— Увы, этого я не ведаю, — ответил Эрик.
— И я тоже, — сказал Доминик. — Но одно знаю точно: если мы в чем-то уязвимы, то барон это непременно отыщет.
Ветер на мгновение утих, и стало слышно, как к замку галопом приближаются всадники.
— Это он, — сказал Дункан.
— Похоже, — согласился Доминик.
— Его люди вооружены? — спросил Саймон.
В сторожке повисла напряженная тишина, натянутая, как струна. Доминик покачал головой.
— Нет, не думаю, — сказал он. — Барон, должно быть, и в самом деле весьма проницателен: он сначала все разведает, а уж потом будет решать, оскорблен он или нет моим приемом.
Эрик бросил на Доминика косой взгляд: теперь он догадался, что Волк Глендруидов надеялся разозлить барона настолько, чтобы тот, оскорбленный, отказался от его гостеприимства.
— Ловко задумано, Волк, — негромко заметил Эрик.
— Да, но, к сожалению, я ничего этим не добился, — возразил Доминик. — Теперь нам надо во что бы то ни стало отыскать слабое звено в рядах наших врагов, прежде чем барон найдет, где мы сами уязвимы.
— Ты уверен, что мы уязвимы? — с сомнением спросил Саймон.
— Да, уверен, — твердо ответил Доминик. — И Дегерр тоже.
— Именем Господа, в чем же наша слабость? — спросил Дункан.
— Клянусь Богом, я этого не знаю.
Глава 30
В молчании четверо рыцарей смотрели, как барон Дегерр со своей свитой подъезжает к замку.
— Опустить мост, — скомандовал Доминик.
Скрипнули петли, и мост перекинулся через ров. Дегерр в сопровождении пяти всадников въехал по деревянному настилу в главные ворота Блэкторна.
На воинах не было заметно ни кольчуг, ни мечей.
— Барон Дегерр приветствует вас, — громко произнес один из рыцарей.
Саймон окинул взглядом каждого из всадников и сразу узнал среди них Дегерра. Как и Джеффри, барон был красив, но какой-то демонической красотой. В отличие от Джеффри на лице барона не было следов распутства — вместо этого ум и жестокость отчетливо проглядывали в его чертах.
Саймон с трудом мог поверить, что его нежная ночная пташка была дочерью этого холодного, расчетливого человека.
— Лорд Доминик приветствует своих гостей, — холодно сказал Саймон.
— Который из вас лорд Доминик? — недовольно спросил рыцарь.
— Скажите сначала, который из вас барон Дегерр? — насмешливо бросил Саймон.
Один из рыцарей выехал вперед настолько, что его лошадь, казалось, втопчет Саймона в доски моста. Но Саймон не двинулся с места — только плащ развевался у него за спиной.
— Я — барон Дегерр, — властно промолвил всадник с демоническими чертами лица.
Саймон почувствовал движение у себя за спиной: Доминик подошел и встал с ним рядом. В темноте ясные глаза Волка Глендруидов сверкнули недобрым огнем.
— Я лорд Доминик.
— Потрудитесь объяснить, что за нелепый приказ — сложить оружие у ворот замка? — недовольно произнес барон.
— Волк Глендруидов стремится к миру, а не к войне, — ответил Эрик, выступая из темноты в полосу колеблющегося света факела.
— Вот как? — с наигранным удивлением заметил барон. — Как странно. Обычно мужчинам нравится играть с оружием.
— Мой брат, — ответил Саймон, — не сторонник такого праздного времяпрепровождения: он тогда потерял бы счет своим победам.
— Но если какой-нибудь глупец заставит лорда Доминика выйти на поле боя, — раздался из темноты голос Дункана, — ему придется скрестить меч с достойным противником. Порасспросите-ка об этом у Риверсов — если, конечно, сможете оживить мертвых.
Дегерр метнул взгляд прищуренных глаз в сторону сторожки, где Эрик и Дункан застыли в
