камфарой, а я этим… эвка… эвка…
— Эвкалиптом, — подсказал Доктор.
— Какое красивое название! Пожалуй, я назову так своего третьего сыночка. Я никак не могла придумать ему имя. И тогда у меня будут: Нарцисс, Пион и Эвкалипт!
— Трое сыновей Ночной Тени, — добавил Доктор, взглянув на маленьких круглых лисят, кувыркающихся под дубом. — Звучит очень благородно — почти как имена древних римлян. Но послушай, ты должна завернуть бутылочки как следует, иначе, когда стекло разобьется, ты можешь пораниться. Обертка должна быть мягкой и плотной. Давай-ка я сам это сделаю — у меня в кармане как раз есть подходящий шнурок.
И Джон Дулитл завернул бутылочки в носовые платки и туго обмотал их шнурком. После этого он вручил Ночной Тени свое новое изобретение.
— Ты должна всегда носить эти флаконы с собой, — сказал он. — И как только ты увидишь, что за тобой бегут гончие, разбивай их о камень и «пропитывайся» лекарством. После этого тебе не будут страшны никакие собаки — даже Рысак.
Оставив лис с этим новым «уничтожителем запаха», Джон Дулитл начал собираться в дорогу. Ночная Тень несколько раз поблагодарила его за все, что он для них сделал, и тоже заспешила домой. Надо сказать, что в тот момент ни Доктор, ни лиса не подозревали, к каким последствиям приведет его необычное изобретение.
В тот же самый вечер, когда Ночная Тень с детенышами бежали к себе в нору, на их след снова напали гончие, возвращавшиеся домой после неудачной охоты. Как только лисица поняла, что их преследуют собаки, она положила свои флакончики на землю и бросила на них камень. Тут же воздух наполнился едким лекарственным запахом.
Из глаз Ночной Тени градом покатились слезы, но, невзирая на это, она вывалялась на одном платке, а лисят заставила поваляться на другом.
После этого, благоухая лекарствами, как в аптеке, и задыхаясь от своего собственного запаха, все четверо бросились бежать через широкое поле к своей норе. Гончие, увидев лис на открытом месте, побежали им наперерез с другой стороны поля. Они надеялись опередить их до того, как они смогут укрыться в кустах.
Для собак это было совсем не трудно, так как Ночная Тень не могла бежать быстро: ей все время приходилось следить за отстающим Нарциссом.
Гончие во главе с Рысаком неуклонно приближались к семейству Ночной Тени. Уставшие от бесплодных скачек по полям охотники, видя, что собаки вот-вот схватят добычу, воодушевились и пришпорили своих лошадей.
Но вдруг в пяти шагах от лис вожаки остановились как вкопанные.
— Что случилось с Рысаком, Джоунз? — закричал сэр Уильям джентльмену на серой кобыле. — Погляди, он сидит и смотрит, как
Внезапно порыв ветра дунул со стороны лисьего семейства на восток, прямо на свору. Все собаки как одна повернули назад и, поджав хвосты, бросились в разные стороны. Даже лошади навострили уши и зафыркали.
— Боже, что это за запах! — воскликнул сэр Уильям. — Пахнет каким-то лекарством! Что это, Джоунз?
Но джентльмен на серой кобыле не слышал его. Щелкая длинным хлыстом и выкрикивая ругательства, он носился по всему полю, пытаясь собрать свою разбежавшуюся свору.
А Ночная Тень с лисятами в это время спокойно добежала до своей норы. Укладывая в этот вечер детенышей спать, она без конца бормотала про себя:
— Он — великий человек, поистине великий человек!
На следующий день, отправившись на поиски завтрака, Ночная Тень встретила свою соседку, другую лису. Но та, почувствовав запах камфары, бросилась от нее бежать, как от зачумленной, даже не сказав ей «доброе утро».
Таким образом, лисица-мать скоро обнаружила, что ее новый запах доставляет ей и некоторые неудобства. Никто из ее родственников не хотел теперь общаться с ней и ее камфарно-эвкалиптовыми лисятами, и ни в одной лисьей норе их не принимали.
Но прошло совсем немного времени, и все местные лисы начали говорить о том, что Ночная Тень безбоязненно разгуливает, где только пожелает, и за ней никто не охотится. И вскоре к Джону Дулитлу стали без конца приходить таинственные звериные посланцы с просьбой дать им бутылочку эвкалиптовой настойки. И каждый раз Доктор выполнял их просьбы. Он послал в эти края сотни маленьких пузырьков, завернутых в носовые платки.
Скоро у каждой лисицы, живущей на сто миль в окрестностях Бристоля, был свой «противоохотничий сверток» Джона Дулитла.
Это привело к тому, что свора Дичема вообще прекратила свое существование.
— Это бесполезно, — говорил сэр Уильям. — Мы не сможем охотиться на лис, пока не выведем новую породу охотничьих собак — эвкалиптовых. Да, я готов поклясться своим последним пенни, что это — дело рук Дулитла. Он всегда говорил мне, что хочет покончить с этим видом спорта. И пусть Бог мне будет свидетелем — в наших краях он добился того, чего хотел!
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
ГЛАВА 1
СНОВА В ЦИРКЕ
Теперь у Доктора было достаточно денег, чтобы заплатить за дорогу до Эшби, поэтому, добравшись до деревни Эплдайк, он решил разузнать, где можно сесть на дилижанс. Узкая тропинка, которая привела Доктора в деревню, переходила там в широкую, мощенную булыжником дорогу. Местный кузнец рассказал ему, что по этой дороге часто проезжают дилижансы и как раз через полчаса должен появиться один из них.
Поэтому, купив ирисок в единственном магазинчике, которым мог похвастаться Эплдайк, Доктор присел у обочины и стал дожидаться. Ириски прекрасно помогли ему скоротать оставшееся время.
Около четырех часов пополудни на дороге показался дилижанс. Доехав на нем до следующего большого города, Доктор пересел на другой, ночной дилижанс и отправился на восток. Уже утром следующего дня Джон Дулитл был в десяти милях от Эшби.
Остаток пути Доктор решил на всякий случай пройти пешком. Побрившись и позавтракав на постоялом дворе, он отправился дальше.
Пройдя совсем немного, Доктор увидел расположившийся у дороги цыганский табор. Какая-то старая цыганка остановила его и подозвала к себе, чтобы погадать. Но Доктор от гадания отказался. Вместо этого он начал расспрашивать цыган, как ему лучше добраться до Эшби. Узнав, что он ищет цирк Блоссома, цыгане сказали, что его уже нет в Эшби — совсем недавно он уехал в соседний город.
— Полчаса назад мимо нас проехал какой-то человек с фургоном, — добавили они. — Он тоже направлялся в цирк Блоссома. Если вы поспешите, вы еще сможете его догнать — его лошадь плелась так медленно.
Так как Доктор не знал дороги до соседнего города, он решил, что будет лучше, если он найдет этого
