– Я жажду губ твоих! -
1896–1898
ПЕРВЫЙ ПОЦЕЛУЙ
Мы остались вдвоем, – и летели мгновенья…
Я ждала, замирая, томясь и любя.
Я искала восторга, искала забвенья,
Я любила тебя, я желала тебя.
И под бременем грез опустились ресницы,
И сомкнулись – в предчувствии сладком – сне.
И сплелись мы с тобою, как вольные птицы,
Чей полет мы ревниво следим в вышине.
И надолго забылась я в странном мечтанье:
Мне казалось, что пальмы над нами шумят,
И звучало невидимых арф трепетанье,
И цветов неизвестных забил аромат.
Как листок, увлеченный теченьем потока,
Иль дыханием бури – песчинка земли,
В этот миг унеслась я далеко, далеко,
Утонула в лазури, в безбрежной дали…
Но сквозь облако сна и туман сладострастья,
О, какой мне сиял бесконечный экстаз
На лице дорогом, побледневшем от счастья,
В глубине затемненных и меркнущих глаз!
1896–1898
НО НЕ ТЕБЕ
В любви, как в ревности, не ведая предела,-
Ты прав, – безжалостной бываю я порой.
Но не с тобой, мой друг! С тобою я б хотела
Быть ласковой и нежною сестрой.
Сестрою ли?… О, яд несбыточных мечтаний,
Ты в кровь мою вошел и отравил ее!
Из мрака и лучей, из странных сочетаний -
Сплелося чувство странное мое.
Не упрекай меня, за счастие мгновенья
Другим, быть может, я-страданья принесу,
Но не тебе, мой друг! – тебе восторг забвенья
И сладких слез небесную росу.
1896–1898
ПЕСНЬ ЛЮБВИ
Где ты, гордость моя, где ты, воля моя?
От лобзаний твоих обессилела я.
Столько тайн и чудес открывается в них,
Столько нового счастья в объятьях твоих!
Я бесстрастна была, безучастна была,
И мой царский венец ты похитил с чела.
Но сжимай, обнимай-горячей и сильней,
И царица рабынею будет твоей.
Ты был кроток и зол, ты был нежно-жесток.
Очарованным сном усыпил и увлек,
Чтоб во сне, как в огне, замирать и гореть,
Умирая, ласкать-и от ласк умереть!
1896–1898
ЛИОНЕЛЬ[4]
Лионель, певец луны,
Любит призрачные сны,
Зыбь болотного огня,
Трепет листьев и – меня.
Кроют мысли торжество
Строфы легкие его,
Нежат слух, и дышит в них
Запах лилий водяных.
Лионель, мой милый брат,
Любит меркнущий закат,
Ловит бледные следы
Пролетающей звезды.
Жадно пьет его душа
Тихий шорох камыша,
Крики чаек, плеск волны,
Вздохи «вольной тишины».
Лионель, любимец мой,
Днем – бесстрастный и немой,
Оживает в мгле ночной
С лунным светом и – со мной,
И, когда я запою,
Он забудет грусть свою,
И прижмет к устам свирель
Мой певец, мой Лионель.
1896–1898
«Посмотри, – блестя крылами…»
Посмотри, – блестя крылами,
Средь лазоревых зыбей,
Закружилася над нами
Пара белых голубей.
Вот они, сплетая крылья,
Без преград и без утрат,
Полны неги и бессилья,
В знойном воздухе парят.
Им одним доступно счастье,
Незнакомое с борьбой.
Это счастье – сладострастье,
Эта пара-мы с тобой!
1896–1898
«Уснуть, уснуть, уснуть!.. Какое наслажденье…»
Уснуть, уснуть, уснуть!.. Какое наслажденье
Забыть часов унылых звон…
О, пусть не минет нас отрава пробужденья,-
Зато как сладок будет сон!
Когда ж настанет день и вновь рассудок
бедный
