одноклассники. На Андрее гроздьями повисли девчонки, целуя в мокрые красные щеки. Последней подошла Нитребина.
– Герой! – сказала она. – Сделал Никитку! Даже жаль его.
– Ничего, – вытирая со щек девчоночью помаду, отозвался Андрей, – утешишь… поцелуями… у тебя хорошо получается.
– А может, тебя ими наградить? – сверкнула глазами Лариса.
– Ну что ты! Я согласен на медаль, – усмехнулся Андрей и пошел прочь от Нитребиной в раздевалку.
Андрей чувствовал раздражение. Чего этой Ларисе надо? И зачем он ей поддался вчера? Чего доброго, она еще теперь будет считать, что имеет на него какие-то права. Подумаешь, мисс Вселенная!
– Слышь, Андрюха! – встретили его в раздевалке одноклассники. – 9-й «В» хочет помахаться. Говорят, что Олежек судил нечестно.
– Пусть с ним и махаются, – ответил Андрей, стаскивая мокрую футболку.
– А еще говорят, – подошел к нему Стас, – что Никитосу не понравилось, как ты с Лариской базарил.
– По-моему, Олег Анатольевич тоже регулярно с Нитребиной базарит. Это почему-то Романенко не раздражает.
– Наверно, он не видит в Олежике достойного соперника, – улыбнулся Белявский.
Андрей нервно собирал спортивную сумку. Ну вот, этого еще не хватало… Точно, от девчонок одни неприятности! Андрей вдруг подумал, что, может быть, именно поэтому-то он и не завязывает с ними никаких романтических отношений. Из-за девчонки он однажды рассорился со своим лучшим другом – с первого класса дружили! – Ромой Моисеевым.
Светка Латышева, соседка Андрея по лестничной клетке, однажды попросила позаниматься с ней английским языком. Андрей по дружбе согласился, и, как выяснилось, зря. Потому что Светке нужен был вовсе не английский – ей нужно было вызвать ревность Моисеева. И она специально приходила к Андрею, когда у него сидел Ромка. Да еще в его присутствии она всячески пыталась прижаться к Андрею и приобнять его рукой за шею. А он, глупец, ничего плохого не замечал, принимал Светкины откровенные приставания за проявление дружеских чувств и с настойчивостью, достойной лучшего применения, пытался вдолбить ей артикли и прочую английскую дребедень.
И вот теперь на его бедную голову свалилась новая парочка: Нитребина и Романенко. И зачем он целовался с этой Лариской? Вот кретин! Удержаться не мог! Связываться с Романенко Андрею не улыбалось. Драться он не любил. Да и ради чего? Ладно бы, влюбился, тогда еще куда ни шло бы. А так… Вот влип!
– Так что выходим вместе, – решил за всех Белявский.
За школой ребят из 9-го «Б» действительно поджидала команда Романенко.
– Ну что, бомбардир! – выступил вперед Никита, оглядывая Разумовского. – В зубы захотел?
Андрей не успел ничего ответить, как из-за спины услышал голос Ларисы:
– Надо уметь проигрывать с достоинством, Никита.
Ребята обернулись. У здания школы вместе с Ларисой стояла Ольга Карпова, а за ними толпились девчонки из обоих классов. От группы 9-го «В» отделилась Милка Румянцева, встала между двумя командами парней и поддержала Ларису:
– Не стыдно вам, орлы наши сизокрылые? Мы за вас болели, как могли, но 9-й «Б» оказался сильнее. Они победили вас в честном бою. Мы все это видели.
– Ну-ну… – Никита хмыкнул как можно презрительнее, смерил глазами Разумовского и пошел по дорожке от школы к своему дому. Вслед за ним стали расходиться другие ребята, парочками разбежались девчонки.
Андрея догнала Лариса.
– Где ты научился так здорово играть в баскет? – спросила она.
Андрей остановился и с раздражением ответил вопросом на вопрос:
– Слушай, Нитребина, что ты ко мне прицепилась? Что тебе от меня надо?
– А может, ты мне понравился? – не без труда заставила себя не обидеться Лариса.
– Сама говорила, что происшедшее в беседке ничего не значит, – напомнил ей Разумовский. – Чего ж тебя вдруг разобрало?
– А я подумала, как следует, и поняла, что все-таки значит, – Лариса улыбнулась так ослепительно, как только умела.
– А мне наплевать на то, что ты подумала! Ясно? – начал откровенно злиться Андрей.
– Романенко боишься? – усмехнулась Лариса.
– Слушай, королева красоты! Тебе, судя по всему, кажется, что все должны быть в тебя влюблены и таять от одного твоего взгляда.
– А ты не влюблен?
– Ни в малейшей степени!
– Зачем же тогда целовался?
– А почему бы не взять то, что так беззастенчиво предлагают?
– Однако ты не выглядел тогда таким супербоем, которого сейчас изображаешь, – не сдавалась Лариса.
– Растерялся, знаешь ли… Все-таки не каждый день девицы на шею вешаются.
– Это я-то вешаюсь? – возмутилась Нитребина. Она никак не ожидала такого поворота разговора, но нашлась довольно быстро: – А может, я тоже взяла, что плохо лежит и… никому не нужно?
– Вот и отлично! – саркастически улыбнулся Андрей. – Мы попользовались друг другом в свое удовольствие, а теперь – бывай здорова!
Он обошел девушку кругом, как фонарный столб или дерево, и повернул к своему дому. Ошарашенная Лариса осталась стоять посреди двора.
Глава 3
Никита
Никите Лариса нравилась. Кому такая красавица не понравится? Романенко льстило, что на Ларису, когда они гуляли вдвоем, оглядывались на улице не только молодые парни, но и мужчины. Он несколько раз говорил ей «люблю», но это волшебное слово он говорил еще двум клевым девчонкам. Одна училась в 9-м классе соседней школы, а с другой он познакомился прошлым летом в молодежном лагере на Финском заливе. Она жила в другом районе города, ехать туда было далеко, но Никита иногда ездил. Слово «люблю» было волшебным, потому что, услышав его, девушки таяли, и он становился хозяином положения: мог не появляться у них неделями, а мог вызвать на свидание чуть ли не с какой-нибудь серьезной контрольной по математике.
Только Лариска никак не реагировала на красивые слова и пышные фразы. Рядом с ней подчиненное положение занимал Никита. Может быть, поэтому ему и хотелось видеться с ней чаще, чем с другими. Он чувствовал, что Лариса ему не принадлежит, что она сильнее его и… как-то значительнее. Она лишь позволяла ему за собой ухаживать, и Никите хотелось победить ее, увидеть в ее глазах обожание, покорность и преданность. Своим приятелям он, конечно, рассказывал всякие байки про их откровенные отношения, но чувствовал, что ему не очень-то верили.
Сегодня, после матча с 9-м «Б», Никита окончательно разуверился в своей неотразимости. Он вроде бы не был ревнив, никогда не впадал в гнев, если Лариса кокетничала с другими, но взгляды, которыми она одаривала сегодня Разумовского, ему не понравились. Он сразу решил выяснить с Андреем отношения. Для этого и раздул, как мог, миф о неправильном судействе. Нельзя же было привязаться к Разумовскому лишь потому, что с ним говорила Лариса. А так все станет похоже на обычную «стрелку», где можно будет с большим чувством съездить Андрюхе по морде, вроде как за несправедливо засчитанные мячи. Так Лариса и тут встряла! Что случилась? Неужели втрескалась в этого бомбардира? Никита знал, что Лариса от него «не торчит», но, честно говоря, он думал, что просто она иначе не умеет – холодновата от природы. И вот вам пожалуйста – Разумовский. На него, на Никиту, Ларка никогда так не смотрела. Даже завидно! И что она нашла в этом Андрюхе? Ростом он, конечно, вышел, ничего не скажешь, но и только… Никита поднапряг память, но так и не мог вспомнить рядом с Разумовским ни одной девчонки. Может, больной? Дура
