Надежда.
Она поняла, что со времени их неожиданного прихода в этот дом здесь, собственно говоря, ничего не изменилось. Под ногами шуршал гравий, в траве стрекотали цикады, а где-то на горе ухал филин.
«Уединенное место… весьма уединенное…» – снова подумала она, подходя к сараю, куда в прошлый раз Джузеппе все же заглянул и сообщил, что, кроме строительных принадлежностей, там ничего нет. Сейчас на входной двери висел и поблескивал в лунном свете огромный замок.
«Никогда не думала, что так легко скрыть следы преступления, – вдруг подумала Надя, – нет доказательств – нет убийства, а свои подозрения можешь оставить при себе… Раскрываемость убийств… Большинство убийств происходит на бытовой почве, вот их и раскрывают. Один собутыльник полоснет своего кореша ножом, вот вам и убийство. А милиция потом застает такую картину: лежат рядом два голубка, один мертвый, другой рядом насмерть пьяный с пустой бутылкой в одной руке и ножом с засохшей кровью товарища в другой. Вот вам и раскрываемость убийства. Было бы там что раскрывать. Ежу понятно. Совсем другое дело, когда убийство замышляет умный и хитрый противник.
Исчезла женщина, да еще в чужой стране. Не дочь миллионера, а обычная рядовая женщина. Пойди найди! Да ее тело может быть где угодно! Утоплено с помощью груза в любом водоеме или захоронено в земле на этих непроходимых гектарах площади! А что, если Милу расчленили на кусочки и рассовали в эти мешки с цементом или завалили грудой строительного мусора? Да ее в жизни не найдут! Идеальное убийство! А ведь этот психотерапевт мог до такого додуматься, ой, мог!» – размышляла Надежда, сворачивая со двора на свежескошенную траву, решив осмотреть землю вокруг дома. Не зря же она терпела такие муки, чтобы попасть сюда.
Она блуждала по территории Владимира с маниакальным упорством и осматривала землю под всеми кустами и во всех труднодоступных уголках. Надя потеряла счет времени. Вдруг ей послышался какой-то звук, похожий на стук лопаты, врезающейся в землю. Надя сначала подумала, что у нее начались галлюцинации, но потом она прислушалась и поняла, что ей не кажется. Пригнувшись, она двинулась в ту сторону, откуда раздавались эти звуки. Приблизившись немного, Надя ощутила, как волосы зашевелились у нее на голове, а сердце бешено заколотилось от страха, она теперь уже не сомневалась, что кто-то копал землю.
«Свершилось! То, чего я так опасалась и что меня преследовало все это время, произошло. Владимир закапывает труп!» – пронеслось в голове Надежды, и у нее тотчас подкосились ноги. Что она еще могла подумать! Ведь ночью только и рыть могилу в таком жутком месте!
Любопытство все же взяло верх над страхом. Она снова опустилась на землю, так как ноги все равно не держали ее, и поползла вперед. Почему-то только сейчас ей пришло в голову, что в этих теплых краях, в лесах, покрывающих горы, могут быть змеи… Но срываться с места с криком: «Помогите!» – Надежда сейчас тоже не могла. Она ползла с упорством советского разведчика, ползущего в тыл врага в годы войны. Наконец звук стал отчетливым и громким. Лопата вгрызалась в сухую каменистую землю. Надя осторожно приподняла ветку куста и взглядом затравленного зверя посмотрела на копающего. Владимир Анзилотти собственной персоной, что и неудивительно, так как она находилась на его территории, старательно рыл яму или могилу, смотря для каких целей он собирался ее использовать. Надя не знала, радоваться ей или трепетать от ужаса. Почему-то только сейчас она подумала об опасности своего путешествия. Правда, она раньше и не думала, что ей придется лицом к лицу столкнуться с преступником. Надежда рассчитывала только на добычу улик. Положение ее было критическим, теперь она реально испугалась и поняла, что ей придется дождаться, чтобы Владимир первый ушел, а уж потом и она будет уносить свои ноги подобру- поздорову. Вся сложившаяся ситуация сильно удручала ее.
Владимир продолжал работать. Сосредоточенное лицо его было покрыто потом, а из легких вырывался со свистом воздух. Яма была уже довольно глубокой. Надя ощущала запах слегка влажной земли, и ей казалось, что Владимир находится к ней настолько близко, что если протянуть руку, то можно дотронуться до него. Оптимизма ей это не прибавляло, в голову лезли мысли одна страшнее другой.
«Если он меня обнаружит, то здесь же и зароет живьем!» – решила она и опустила голову на перепачканные руки, понимая, что теперь уповать надо лишь на провидение. Стук лопаты о землю наконец смолк.
«Что ж ты, гад, представление на людях разыгрываешь, а по ночам могилы роешь! Настоящий Синяя борода. И дом у него такой же страшный и одинокий», – подумала Надя, которую скрывала от Владимира густая листва куста. Тело уже затекло, но пошевелиться она боялась, в голову лезли глупые мысли типа: «Хорошо, что деревья не умеют разговаривать и не могут выдать меня Владимиру».
Сам же хозяин этого, с позволения сказать, поместья посмотрел на небо, тыльной поверхностью руки вытер пот с лица и стал хлопать себя по карманам. Затем Наде пришлось ждать, пока он выкурит сигарету. Владимир затушил окурок ногой и вытащил из противоположных от Нади кустов мешок из черного полиэтилена. Кровь с новой силой запульсировала в сосудах Нади. Именно так, по ее представлению, и прячут трупы. Только мешок был не очень большой.
«Расчлененка», – промелькнуло страшное слово у нее в голове.
Больше всего Наде хотелось вскочить и бежать куда глаза глядят, но инстинкт самосохранения говорил ей, что этого делать нельзя.
«Еще немного подождать, – говорила она себе, – а потом я чем-нибудь помечу это место и убегу… Правда, куда, пока не знаю. Ворота наверняка закрыты, а следовать тем же путем, каким я влезла сюда… Лучше сразу застрелиться и не мучиться больше».
Владимир вздохнул, быстро забросал мешок землей, притоптал ее ногами, оглянулся, подобрал несколько веточек и положил их сверху.
«Надо же… следы заметает… – удивилась Надя. – Знал бы он, что это не поможет! Какая я все-таки молодец! Благодаря мне правосудие восторжествует!»
Еще немного постояв, Владимир размашистыми шагами направился в сторону дома. Надя выждала несколько минут и вылезла из-под куста. Все-таки любопытство – страшная сила. Она решила посмотреть хоть одним глазком на то, что зарыл Владимир. У Надежды возникли сомнения, что это части трупа, так как не чувствовалось никакого запаха, а по идее он должен был быть.
«Может, Владимир зарыл свое добро, золото, драгоценности… Мало ли что, а я притащу полицейских. Нет, я не хочу выглядеть выскочкой и полоумной, сначала все проверю».
Надежда вытащила свои совершенно никчемные садовые ножницы и принялась ковырять землю, откинув ветки в сторону. Надежда была спокойна, так как, судя по тому, как тщательно Владимир замел следы, возвращаться назад в его намерения не входило.
«Зачем только он все так утрамбовал своими ножищами? Мог бы и лопатку оставить!» – пыхтела
