– Р-р-реб-б-бя-т-та? – на каком-то внутреннем спазме проговорила она, заливаясь краской.
– Вы живы? – задала не самый умный вопрос Яна.
– Ой, дорогая, я и сама думала, что уже умерла, но возродилась, как птица феникс, – пафосно произнесла Изольда Игоревна. По ее нервному лицу в пятнах было видно, что она все еще не может прийти в себя.
– Рустем, ты-то как здесь?! Ты ли это? Ты не очень на себя похож…
– Это я, Изольда Игоревна, – кивнул он.
– Но ты же не выходишь из квартиры! – выдала она причину своего удивления, даже не спрашивая, а просто утверждая.
– Это точно она! – в один голос сказали Яна с Рустемом: они до последнего момента сомневались, что такое возможно.
– Потому так и выгляжу хреново, – ответил Рустем.
– Рустем-то что… вас ведь вообще похоронили, – медленно проговорила Яна.
– Дорогая, да что с тобой? О какой смерти ты говоришь? – через силу улыбнулась Изольда Игоревна.
– О вашей, дорогая моя, – светским тоном ответила Яна, прохаживаясь по номеру и осматривая все вокруг. – Хорошо вы здесь устроились, ничего не скажешь. Свежий воздух, далеко от Москвы, полная расслабуха… Отличный отдых, дорогая Изольда Игоревна!
– Почему такой тон, Яночка? В чем дело?
– В Москве в одном месте, я подробности не знаю, в огне нашли труп женщины, которую опознали как вас, и главное, что документы у нее были ваши, – сказал Рустем, садясь спиной к окну и подкладывая под себя дрожащие руки.
– Больше скажу. Моя мама сообщила, что давно похоронила свою подругу Изольду Игоревну Литвак, – вторила ему Яна. – Возникает вопрос, вернее, два вопроса. Кого хоронила моя мама? Кто сгорел в пожаре? И кто тогда вы?
Лицо женщины сжалось в кислую обиженную гримасу, и она расплакалась, опустившись на кровать и закрыв лицо руками. Так легко пустить слезу обычно получается у капризных маленьких детей. Яна переглянулась с Рустемом и вздохнула. Бывали моменты, когда она становилась безжалостной.
– Рустем, как ты думаешь, дать ей выплакаться и восстановить свое душевное здоровье или сразу пригласить милиционеров?
– Думаю, что лучше сразу. Пока они досюда доберутся, как раз она придет в себя и сможет давать показания, – откликнулся Рустем.
– Нет, не надо! Не нужно милиции! Позвольте, я все объясню! – воскликнула женщина, которая в течение нескольких секунд пережила метаморфозу от полного счастья и безмятежности до страха и отчаяния.
– Хотелось бы, – зевнула Яна, присаживаясь рядышком с Рустемом. Внезапно она услышала, как в душе прекратила течь вода.
«Она здесь не одна», – слишком поздно поняла Яна. Как раз в этот момент из душа вышел невысокий плотный мужчина с круглым животиком и грустными глазами, обернутый в полотенце темно-зеленого цвета.
– Здрассти… – испуганно моргнул новоприбывший, словно ему было что и от кого скрывать.
– Здравствуйте, – улыбнулась Яна, сразу поняв, кем друг другу приходятся эти люди и почему ее знакомая вдруг стала так хорошо выглядеть. Любовь, любовь:
– Это мой…
– Не надо ничего объяснять, – прервала ее Яна, – это не наше дело.
– Вы нам другое объясните, – напомнил Рустем.
– Да, да… то, другое, третье, – шумно вдохнула дама, делая страшные глаза и жестами показывая своему кавалеру, чтобы он накинул на себя что-нибудь.
Но мужчина остался невосприимчив к ее сигналам, стоя, как статуя, посреди комнаты.
– Когда-то очень давно жила-была одна семейная пара, и все было очень банально: не имели они детей. Женщина волей случая работала заведующей детским садиком и каждый день видела чужих детей и счастливые семьи. И вот когда она уже совсем отчаялась, одна из воспитанниц ее детского садика по трагической случайности осталась сиротой. Заведующая взяла ее к себе и вскоре удочерила. Звали эту девочку Изольда, отчество ей дали Игоревна, так как мужа заведующей, который удочерил девочку, звали Игорь. А заведующая, которую звали Маргарита, вошла во вкус. Знаете, это как второе дыхание открылось, она поняла, что способна наполнить свое сердце любовью к чужим детям. Мало того, Маргарита осознала, что в этом ее спасение. Она решилась взять еще одну девочку, уже из детского дома, тем более что у нее были связи, и она могла выбрать здорового ребенка. Маргарита даже могла подбирать себе детей, ведь она собиралась скрывать, что они приемные, и хотела, чтобы все девочки были блондинками, как она с мужем, да еще и похожими между собой. Так в семье Литвак появилась дочка Маша, а затем и Оля. Все девочки, хоть верьте, хоть не верьте, внешне действительно были очень похожи.
– Мы верим, – кивнула Яна, которую заинтересовала эта история. Она старалась не замечать, как трясется Рустем, периодически ища что-то у себя в карманах.
– У него что – ломка? – спросила Изольда Игоревна у Яны доверительным тоном.
– Он совершенно здоров. А вы не отвлекайтесь.
– Так вот, девочки не успели вырасти, как остались без родителей – те-то были немолоды. Сначала ушел в мир иной отец, затем мать, а мы – я ведь говорю о своей семье – как это ни печально, так и не стали близкими, родными. Не было между нами зова крови, несмотря ни на какое внешнее сходство. Разошлись наши пути-дорожки. Лучше всех в жизни устроилась Изольда – старшенькая. Ей повезло с замужеством, а потом достались и квартира, и деньги. Ну, еще бы – она ведь была актрисой! – с презрением в голосе проговорила женщина. – А мы с сестрой перебивались как могли…
– Простите, а вы кто? – спросил Рустем, начиная понимать, что всю жизнь принимал свою соседку за другого человека.
– А я средний усыновленный семьей Литвак ребенок – Мария Игоревна Литвак.
– Как же это? – удивилась Яна.
– А так! Почему все должно было быть Изольде? Это несправедливо! Я нищенствовала, а Изольда заделалась ясновидящей. Народ сам отдавал ей деньги за элементарные театральные постановки. Я пришла к ней, попросила взаймы небольшую для нее и спасительную для меня сумму денег. Но Изольда только рассмеялась в ответ и заявила, что не имеет никакого отношения к нашей семье неудачников и что я ей никто. Как она унижала меня! Мол, у нее-то были родители, которые ее любили, и только несчастье разлучило их. А мы с Ольгой – подкидыши из детского дома, и еще неизвестно, какие у нас гены! Мол, наши родители могли быть алкоголиками, наркоманами и преступниками. И она больше не хочет иметь с нами ничего общего. Она выставила меня за порог. Тогда-то я и затаила на нее обиду. Больше скажу, я даже считаю, что ее постигла кара небесная за снобизм, когда Изольда заболела раком и сгорела за полгода.
– Тогда-то вы и решились? – спросила Яна.
– Рискнула и не прогадала. Но Изольду похоронили по моим документам. Когда шумиха улеглась, я воспользовалась ее документами, дала кое-кому взятку, так как уже имела доступ к богатству сестренки. Вообще, подменить одного человека похожим другим оказалось проще простого, значительно легче, чем я предполагала. Помогло еще и то, что у нас ни у кого не было ни родственников, ни семей, а имидж я себе подправила, став еще больше похожей на Изольду. Круг общения поменяла, не стала общаться ни со своими, ни с Изольдиными друзьями. Мои знакомые думали, что я уехала, и особо меня не искали. А уж обманывать людей как старшая сестрица, я тоже научилась и сейчас уже заработала собственную клиентуру.
– Почему же вы не испугались и пришли ко мне под именем Изольды? – спросила Яна. – Я же могла сообщить матери, что общаюсь с ее подругой, а мама сразу бы ответила мне, что я сошла с ума, раз общаюсь с покойниками?
– Я рискнула: пришла раз на проверку, узнала, что внешне ты нас не различила и о смерти настоящей Изольды ничего не знаешь, – туманно ответила Мария.
– Так зачем?! Чтобы я гуляла с Томми?! Но это же бред! Это неоправданный риск. Хотите, я предположу,
