– Что? – удивился Венсан, глядя на идеальный, маленький, вздернутый носик. – Почему?
– Понимаете, он несколько курносый, я бы хотела прямой нос.
– Знаете что, я не возьмусь отвечать за всех хирургов, хотя и состою в гильдии российских пластических хирургов, но я бы не взялся ни за какие деньги уродовать ваше пропорциональное, красивое личико. Многие женщины сочли бы за счастье иметь такой нос, как у вас. У вас фактически идеальное лицо. И если других проблем нет, то я бы хотел остаться один, – спокойно сказал Венсан и набрал в шприц обезболивающий раствор.
– Еще раз благодарю вас! – сказала Софья и быстро выпорхнула из процедурной, так как не желала смотреть, как хирург будет сам себе делать укол и шить бровь. Это зрелище явно не для слабонервных. Михаил удалился вслед за ней.
«Да, как день начался, так он и закончился… – вздохнул Венсан, рассматривая свое распухшее лицо под яркой лампой, – хорошо, что хоть пальцы не перебили… такие проворные молодые люди».
Не дрогнувшей рукой он сделал себе замораживающий укол в месте выхода нерва и наложил аккуратный пластический шов мелкими стежками сам себе, промокая место раны тампонами. Он знал, что через пару месяцев от шва не останется и следа благодаря его рукам и отличному материалу. Затем Венсан достал из холодильника лед и приложил к губе. Эту ночь он решил провести в клинике, так как почувствовал необычайную усталость и не было никакого желания куда-то ехать. Он позвонил разочарованной Галине и сослался на экстренную операцию, чтобы не говорить ей правды, так как она могла приехать к нему на работу, встревожившись за него. Он расположился в своем кабинете на кожаном диване и попытался заснуть.
Разбудило его неприятное ощущение в затекшей шее, боль в раненой голове, а свет, пробивающийся сквозь жалюзи, сообщил ему, что наступило утро. Венсан поднялся и потянул затекшие конечности, высунул лохматую голову в приемную и увидел Ольгу, шепотом разговаривающую по телефону. Заметив шефа, она мгновенно положила трубку и нацепила дежурную улыбку.
– Шеф? Как вы?
– Сколько времени? – спросил Венсан.
– Десять часов, – ответила секретарь.
– Что? Что за черт? У меня же в девять часов была назначена встреча!
– Венсан Витальевич, успокойтесь. Мне рассказали, что случилось с вами вечером, и мы решили дать вам время отдохнуть.
– Кто это – мы? Кто здесь решает за меня?
– Мы… все… коллектив, – растерялась Ольга, никогда не видевшая шефа в таком состоянии.
– Я первый раз проспал, ужас! Сделайте указание принести мне чистое полотенце и чистую рубашку!
– Слушаюсь, шеф.
Он принял душ, надел чистую рубашку жемчужно-серого цвета, принесенную ему в кабинет прямо из магазина мужской моды. Ольга любезно внесла в кабинет поднос с кофе, бутербродами, двумя сочными сосисками, омлетом и салатом из овощей.
– Позавтракайте, шеф.
– Спасибо. Знаешь, я бы хотел поговорить с Михаилом.
– Хорошо, я позову его.
Ольга унеслась из кабинета доктора, но скоро вернулась назад.
– Венсан Витальевич, Михаил ночью повез девушку, которой вы помогали…
– Да, я сам его об этом просил, так как занимался своей внешностью.
– Ну вот, дело в том, что Миша больше на работу не вернулся, – продолжила Ольга.
– Как не вернулся?
– Ну, наверное, поехал домой, ведь его смена заканчивалась, с утра уже вышел Женя.
– Все равно, так не делается, он должен был сдать смену Евгению Петренко лично, – ответил Венсан, – вдруг кому-нибудь из пациентов стало бы плохо?!
– Не судите его строго, шеф, он же знал, что вы остались в клинике и что пациенты, если что, не останутся без помощи.
– Все равно, он должен был хотя бы меня предупредить! Я нервничаю, не случилось ли чего с той девушкой, она выглядела совершенно беспомощной. Позвони Мише домой, узнай, все ли у него в порядке? – дал он Ольге указания.
– Хорошо, шеф.
– И позови ко мне Арнольда Рудольфовича, – сказал он ей вдогонку.
Арнольд Рудольфович был штатным психоневрологом клиники Венсана. Он пришел по вызову шефа через десять минут, представительный мужчина с густой шевелюрой и окладистой бородой. Он был высококлассным специалистом, а в известных кругах слыл дамским угодником. Запахнув на полном животе белый накрахмаленный халат, Арнольд Рудольфович сел в кресло и вытер вспотевший нос платком. Дело в том, что он страдал астмой и ему постоянно не хватало воздуха.
– Не буду говорить вам, Венсан Витальевич, о вашем внешнем виде, мне больно смотреть на вас. Я сочувствую вам и надеюсь на ваше благоразумие.
– Спасибо, Арнольд Рудольфович, за меня не беспокойтесь, на мне все заживет. Я пригласил вас по другому вопросу. У меня намечается в скором времени чрезвычайно сложная по поставленной задаче
