– Вы хотите сказать, что мне надо вас бояться? – уточнила Марта, ощущая сильный спазм в горле.
– Нет, – рассмеялся старичок, – смею вас заверить, что меня вам бояться нечего. Я, конечно, назначил вам встречу в несколько необычном месте, но у меня были на то причины, сейчас я говорить о них не могу. В конце концов, вы не должны тут ничего бояться, вы же здесь хозяйка, – хитро прищурил глаз старичок.
– Хозяйка по недоразумению, – кивнула головой Марта.
– А вы смелая девушка! – с долей восхищения произнес старик. – Я не был до конца уверен, что вы вообще придете или придете на встречу со своим телохранителем или милицией.
– Вы по телефону обещали дать мне некоторую информацию, – напомнила Марта, поежившись, – я все ваши условия выполнила и смею рассчитывать на вашу порядочность.
– Давайте присядем, Марта Михайловна, – предложил старик.
– Куда?
– Да все равно куда, здесь полно скамеек.
Старичок перешагнул через оградку одной из могил и присел на краешек скамейки, приглашая Марту последовать его примеру. Она расположилась рядом, сложив руки на коленях.
– Не хотите согреться коньячком? – спросил старичок, с ловкостью фокусника вынимая из барсетки фляжку и два складных пластмассовых стаканчика.
– Давайте, – согласилась Марта, стараясь не вспоминать слова мамы о том, что нельзя ничего брать из рук незнакомых дяденек. И уж тем более не следовало идти ночью на кладбище к незнакомому дяденьке. Он налил им коньяка, и они выпили. Но Марта сделала слишком большой глоток, она явно не рассчитала свои силы и теперь хватала воздух ртом и кашляла, а дед участливо хлопал ее по спине и интересовался:
– Ну, как вы? Дышите? Да, коньяк у меня настоящий, выдержанный, друзья из Армении прислали. Закуску-то я не взял… Ничего, сейчас раздышитесь! Ну, как вы, Марта Михайловна?
– Ничего… – выдавила из себя Марта, вытирая слезы и чувствуя, как тепло разливается по ее жилам, отгоняя дрожь и страх.
– Вот и славно!
– Как вас зовут? – спросила Марта, кладя ногу на ногу и принимая более свободную позу. – А то я себя неуютно чувствую, выпивая с незнакомым человеком.
– Далось вам мое имя! Это точно так же, как и с людьми, внешность которых обманчива. Я же могу сказать вам любое имя… Ну, хорошо, пусть будет по-вашему, зовите меня Леонид Павлович.
– Я слушаю вас, Леонид Павлович, – вытянула вперед ноги Марта, стараясь держать себя в руках и не упасть со скамейки, так как голова ее сильно кружилась.
– Моя история связана со страшными событиями, происходящими у вас на кладбище, но уходит своими корнями в прошлое. Поэтому придется начать свой рассказ издалека. – Леонид Павлович прокашлялся. – Когда-то давно, еще в дореволюционной Российской империи, под Москвой жила богатая семья помещика Завьялова. Завьяловы обладали прекрасным большим имением, пахотной землей, лошадьми, охотничьими угодьями, коровами, курами, гусями, в общем, имели все, как в лучших хозяйствах. Воспитывали Завьяловы трех дочерей, младшая из которых, Ольга, отличалась своенравным веселым характером и непослушанием родителям. Отец и мать на свою беду дочек сильно баловали. Завьяловы часто устраивали у себя в большом и богатом доме роскошные приемы. К ним в гости из Москвы приезжали самые известные люди. Здесь их ждали прекрасный обед, чистый воздух, охота на жирного кабанчика на угодьях помещика и другие развлечения. Вскоре старшая дочь Лиза стала невестой графа, правда, она была влюблена с детства в сына соседского помещика. Средняя дочь Татьяна приглянулась одному из сыновей крупного московского промышленника, и здесь любовь была счастливой и взаимной, а вот своенравная Ольга… Короче говоря, на какой-то вечеринке, устроенной молодыми аристократами, за одного из которых Завьяловы хотели, чтобы Ольга вышла замуж, ее напоили и… как бы это помягче выразиться… воспользовались ее беспомощностью.
– Изнасиловали? – уточнила Марта.
– Дело в том, что Оля и не оказывала особого сопротивления, на ней не нашли следов побоев и удержания силой.
– Так она же пьяная была, почти без сознания, сами же сказали! – вступилась за Ольгу Марта.
– Тогда посчитали, что она сама это спровоцировала и сама этого хотела. А Завьяловы сначала хотели выставить насильнику свои претензии и заставить жениться на Ольге, но потом оказалось, что предъявлять претензии не к кому.
– Как это?
– Связь с ней имели человек пять-семь, кому высказывать претензии? И тогда Завьяловы посчитали свою дочь блудницей, – сказал Леонид Павлович.
– Конечно, это было сделать проще всего, чем открыто в лицо заявить этим подлецам и всему обществу, что дочка стала жертвой группового изнасилования! – горячо согласилась Марта, тронутая такой черной несправедливостью по отношению к юной девушке.
– Да еще Завьяловым пригрозили, что если они будут шуметь, то расстроятся обе свадьбы старших дочерей, потому что их тоже сочтут распутницами и не примут в приличные семьи в качестве жен. Такой поворот событий, естественно, не устраивал Завьяловых.
– Неужели они пожертвовали своей дочкой? – пробубнила Марта.
– Тогда Завьяловым казалось, что они принимают правильное решение. Они пожертвовали одной дочкой, тем более нерадивой с детства, ради счастливой судьбы двух других дочерей. Они отправили темной ночью свою Ольгу подальше от себя в какой-то закрытый пансион для девушек, который славился строгой дисциплиной.
– Хороший выход из положения: закрыть глаза, и все… – протянула Марта, которую весьма заинтересовал этот рассказ.
– Уже в пансионе через несколько месяцев выяснилось, что Ольга беременна. Ее тут же выгнали из
