Бедная, несчастная жертва! Я голенькая лежу в ванне, а тут врывается какой-то мужлан и жестоко избивает нас ни за что?! А теперь посмотрите на вот эти сине-красные пятна от его лап у меня на груди и вот эти ссадины у меня на внутренних поверхностях бедер. Что? Не нравится? И пусть у него возьмут соскобы из-под ногтей. Не думайте, у Геры вы ничего не найдете... Ой, как несладко будет Родославу в тюрьме по такому обвинению! Ой, как не сладко! Такое симпатичное личико и такой истеричный характер, как у сучки! Вы понимаете меня, пан полицейский? Так что едем! – запахнула халат Меланья. – Представление окончено!
Яцек настолько растерялся, что со стороны было даже смешно.
– А... а что же сразу не заявили? Чего ждали?
– Не для печати, так это попытка была, не изнасилование все-таки... Спасибо Георгию. Я рада была видеть Геру, на все остальное наплевать было. Да, думаю, он хорошо ему рыло начистил, отомстил за меня. А для протокола скажу, что находилась в состоянии шока! Вот сейчас делаю заявление! – с вызовом в голосе проговорила Меланья.
– Одну минуту... Я сейчас, – совсем потерялся Яцек и выскочил из номера.
Двое полицейских, лишившись указаний, топтались на месте.
– Спорю, что пошел звонить, – сказала Меланья, перейдя на русский и злорадствуя, что полицейские ее не понимают.
– А ты потрясно выглядишь! – сказал Гера.
– Я красивая.
– А как говорила!
– И умная, – скромно добавила она. – А на Родослава мне плевать. Золотая молодежь... Думает, что ему все подвластно. Тебя, Гера, в обиду не дам!
– Спасибо, – улыбнулся он. – Тебя впору нанимать телохранителем.
– Я подумаю... Правда, понятно, что я – очень ценный сотрудник?
В номер ворвалась встревоженная Каролина и чуть ли не в ноги рухнула Меланье:
– Пожалуйста, не надо! Не заявляй на него! Брат – единственное, что у меня осталось! Он и так уже наказан! Я поговорю с ним, и он больше тебя не побеспокоит! Умоляю тебя!
– Встань и успокойся, – неловко подняла ее Меланья. – Твой брат сам виноват! Мало того что он меня чуть не изнасиловал, так еще написал донос на мужчину, который меня спас!
– Нет, нет, нет! – горячо затараторила Каролина. – Никакого заявления нет! Мы все заберем! Прости его, пожалуйста! – Женщина зарыдала в голос.
Меланья вопросительно посмотрела на Георгия, но тот дал ей знак, мол, сама пострадала – сама и решай.
– Ладно, не хнычь! Не стану я заявлять! Пусть живет, но ко мне пусть даже не приближается!
– Не будет, честное слово, не будет! Спасибо большое! Какая же ты милосердная! Спасибо!
– Да, я такая, – поправила прическу Меланья, красноречиво поглядывая на Геру.
Каролина, схватившись за сердце, стремительно выбежала из номера, столкнувшись в дверях с Яцеком. Вид у него был, как у побитой собаки.
– Мы не едем на освидетельствование, расслабьтесь, – сказала она ему.
– Все улажено? – спросил он.
– Надеюсь... Скажите, Яцек, а чего вы так взъелись на нас? Прямо аж тряслись от удовольствия, пытаясь засадить в тюрьму. Что за предвзятое отношение?
– У меня ко всем одинаковое отношение, – хмуро ответил Яцек. – Кто виноват, тот и должен сидеть в тюрьме. Я никого не пощадил бы. Вот и Льва Леопольдовича – уважаемого человека – сейчас задержали.
– Как задержали? – не поняла Меланья. – Когда задержали?
– Он пришел вчера вечером в полицейский участок и сообщил некоторые сведения... Я решил его пока у себя подержать до выяснения особых обстоятельств, – пояснил Яцек.
– Ты с этим человеком хотела встречаться? – спросил Гера.
– Да.
– Зачем? – спросил Яцек.
– Мы расследуем преступление.
– Мы? – не понял Яцек.
– Я и Лев Леопольдович! А кто еще? На вас у меня надежды нет. А старика вы за что задержали? Ну, снял он тату с Агнешки, ну и что? Это же по ее просьбе.
– А вот это мы и пытаемся выяснить. Ситуация неясная, а он является подозреваемым номер один... Значит, и вы все это знали, а в полицию не пришли... – нахмурился Яцек.
– Она не увидела в его действиях состава преступления, – вступился Гера.
Яцек еще раз смерил их презрительным взглядом и удалился вместе со своими людьми.
– Все-таки хорошо, что ты вернулся, – снова обратилась Меланья к Гере. На нее прямо снизошло внутреннее спокойствие. – И от этого хлыща меня спас, и так четко Яцеку сказал: «Она не видит состава преступления». Класс! Я бы ни за что не додумалась так сказать!
– Издеваешься?
– Никак нет... А ты как-то не рад? – похлопала она длинными ресницами.
– Уж как я рад! Что мне только с таким счастьем делать?! Я-то думал, что возьму на работу тихую, мирную сотрудницу, помощницу, так сказать... И когда улетел хоронить Анастасию, велел тебе меня просто дождаться. Отдохнуть. И что я вижу? Ты тут развернула такую кипучую деятельность! Связалась с криминальным миром, сводишь мужчин с ума!
– А ты меня не учи! – оборвала его Меланья. – Улетел он со своей Настей! Я не собираюсь сидеть сложа руки, когда меня тут обвиняют черт знает в чем. Другой бы спасибо сказал, что я помогаю в расследовании!
– Вот уж спасибо! Хорошо, что у меня хорошая физическая форма. Сколько лет я еще смогу так отбиваться от твоих ухажеров? – задумался Гера.
Меланья возликовала.
– Так ты собираешься провести со мной несколько лет?! Я принята?
– Дурочка ты... У меня, по отношению к тебе, иные планы. Я ведь по уши влюблен в тебя еще со школы, – признался Гера.
– Чего же не говорил? – удивилась она.
– Да разве к тебе можно было подойти? Через эту толпу обожателей? Ты даже не замечала меня.
– А потом? После?
– Я наводил справки... Но ты как пошла выходить замуж за одного, второго, третьего... Мне опять шанса не было.
– Может, мне всегда нужен был такой, как ты, – надежный, умный, выдержанный и сильный, – задумчиво протянула Меланья.
– Я этого не знал... Один раз тоже попытался создать семью, а так в основном все силы отдал бизнесу. Постой, ты сказала, что тебе нужен такой, как я... Так у меня есть шанс? – В глазах Георгия зажегся огонь.
– Шансище! – подтвердила Меланья и приблизилась к нему для поцелуя.
– Мы находимся в кровати уже пять часов, – плаксиво заметила Меланья.
– И что? Очень хорошо!
– Ничего хорошего. Я хочу есть!
– Не капризничай, сейчас я закажу что-нибудь в номер, – устало сказал Георгий.
– Нет, я хочу пойти в кафе со своим любимым! Я очень хочу есть!
– Хорошо, одеваемся и идем, куда захочешь. – Гера стал на редкость покладистым и сговорчивым.
