становился намного богаче духовно. Так маленькие, никому не нужные инвалиды постепенно обретали смысл жизни.
У Киры внезапно защемило сердце и затуманились глаза. Видимо, это отразилось у нее на лице. К ее столику подошла официантка и, словно желая реабилитироваться, услужливо спросила:
– Вам плохо? Вам не понравился наш кофе?
– Да… то есть нет, то есть да… Кофе мне понравился, но мне бы сейчас граммов сто коньяку, хотя… что я несу? Я же за рулем… Девушка, принесите мне еще двойной эспрессо…
– Хорошо, – сказала официантка, кивнув.
Кира вернулась к «Аисту на крыше».
Это движение было очень нужным и нашло свой отклик в сердцах тысяч людей. Многие родители, дети которых в силу разных причин потеряли зрение, или просто люди, не отказавшиеся от своих слепых детей, очень хотели приводить своих отпрысков на занятия музыкой со специальными педагогами, имеющими опыт общения со слепыми. Чтобы они осваивали музыку и просто общались друг с другом, а также находили друзей.
Кира безжалостно нажала на кнопку компьютера, оповещающую о выходе из сети.
«Нет, нет и нет… Снова музыка… слепые дети и музыка! Это катастрофа… нет, нет и нет! Постой, меня же берут на должность секретаря, а не учителя музыки. Но даже этого я боюсь… Какая метаморфоза. Я не хочу близко подходить к этому делу, не хочу слышать слово „музыка“! Что же мне делать?! Нет, я не спятила, я понимаю, что мне надо было раньше обратиться к психотерапевту. Но я не обратилась, и это мешает мне сейчас пойти на работу в „Аист на крыше“ и даже издалека слышать звуки музыки». – Кира залпом выпила горячий кофе, засунула в рот, не заметив этого, сразу две сигареты и, положив на стол пятьсот рублей, вышла из кафе. Она стояла и тяжело дышала, как боксер после ринга.
«Да что же это со мной? Просто приступ паники какой-то… я с ума сошла… Нет, хорошо, что я пробила эту фирму, а то приступ случился бы со мной в кабинете этого Эдуарда Рудольфовича. Что бы он подумал обо мне? Ничего себе, пришла по знакомству. Мало того, что одета как нищенка, еще и с „приветом“. Все, решено! Я звоню ему и отказываюсь… я, мол, передумала, мне предложили другую работу, очень сожалею и, черт побери, ни слова про музыку!»
– Вам плохо? – высунулся из дверей интернет-кафе охранник, от чего Кира потеряла равновесие и упала с лестницы в три ступеньки. Охранник, и сам испугавшись, кинулся ей помогать.
– С вами все в порядке?
– Издеваетесь? Какой же здесь порядок? Оставьте меня в покое, я вам ничего не должна! – закричала Кира, вставая с асфальта и потирая ушибленное место.
Она даже не замечала, что две сигареты у нее во рту разошлись в разные стороны, словно язык у змеи. Что именно подействовало на охранника, неизвестно, но он мгновенно испарился из ее поля зрения.
– Тьфу! – выплюнула сигареты Кира и, хромая, поспешила к своей машине. Уже за рулем она, чувствуя, что ее знобит, несмотря на теплую погоду, набрала телефон Эдуарда, чтобы отменить встречу. Ей было стыдно, неудобно, страшно и дискомфортно, но свое психическое здоровье ей было дороже. Первым разочарованием для девушки было то, что телефон вызываемого ею абонента был временно недоступен, и, второе, что во время падения у нее порвались колготки и лопнула резинка на сапоге-стрейч на левой ноге. Голенище сапога безвольной тряпкой повисло у нее на ноге, являя миру рваные колготки.
«Да что же это такое? Почему он не берет трубку? Может, едет в метро? О чем это я? Там нет метро! Ну и денек сегодня! Вот развернуться бы и поехать домой, так бы и сделала, если бы не одно „но“. Не могу, чтобы о знакомой Ольги подумали, что она такая хамка. Человек приедет на встречу, будет меня ждать, а я не явлюсь безо всяких объяснений…»
После еще двух неудачных попыток связаться с основателем «Аиста на крыше» Кира посмотрела на часы и, поняв, что времени до назначенной аудиенции остается в обрез, вдавила педаль газа.
Глава 5
«Какая же тмутаракань! Разве можно в таких забегаловках назначать приличным девушкам встречу?» – надула губы Кира, останавливаясь у совершенно непрезентабельного вида автомастерской с автомойкой и кафе, расположенном во втором отсеке страшного здания. Вокруг на несколько километров не наблюдалось никакой жизни. Киру удивляло, кто вообще мог обслуживаться в этом заведении?
Уверенность, что она откажется от предлагаемой работы, росла в ней с каждой минутой. Казалось, Кира специально накручивала себя для того, чтобы с более спокойной совестью заявить о своем отказе.
«Интересное дело… автосервис, а стоянки для машин фактически нет», – думала Кира, ставя свой автомобиль у дороги и направляясь к кафе.
«А я еще спрашивала, как его узнаю? Смех, да и только! Такая глухомань! Да тут только и будем мы вдвоем!»
Кира вошла в кафе и мгновенно ослепла от всепоглощающего мрака после яркого дневного света. Девушка посмотрела на свои часы с подсветкой и осталась довольна тем, что фактически не опоздала.
«Подумаешь – десять минут! Еще хорошо, что я ориентируюсь в картах автомобильных дорог, а то могла бы вообще не найти это гнилое место! Тут даже голубей нет, хотя дались мне эти голуби?!»
Кира проморгалась и двинулась на свет, исходящий от зоны барной стойки. Обстановка в кафе была более чем скромной. Обычные прямоугольные столы со стульями, даже не отгороженные друг от друга перегородками и ширмами. Уюта никакого. К этому добавлялось отсутствие окон и хорошего освещения. Несмотря на то, что забегаловка оказалась фактически полупустой, было сильно накурено. Хотя чему удивляться? Здесь и вытяжки-то нет никакой. Кира попыталась всмотреться в лица посетителей, но видела только их контуры, словно посетила театр теней. Вспомнив, что бармен должен быть в курсе дела, Кира смело подошла к нему и спросила:
– Простите, я могу видеть Эдуарда Рудольфовича Томилина? У нас тут назначена встреча, и вот я… – сказала Кира, несколько растерявшись.
Можно было предположить, что бармен не знает не только Эдуарда Рудольфовича, но и как его самого зовут тоже. Он был очень удивлен, и это отразилось у него на лице.
– Встречу?! Здесь?! Эдуард?! С вами?!
– Все понятно! Я не туда приехала! – сразу же сообразила Кира.
– А куда вам надо было приехать? – спросил парень.
Кира назвала адрес, бармен почесал затылок.
– Это то место…
– А Эдуарда Рудольфовича вы знаете? – спросила Кира.
– Знаю… – озираясь назад, не очень уверенно ответил парень.
– Ладно, извините, все, что ни делается, делается к лучшему… Значит, он забыл о нашей встрече и вас не предупредил. Извините, – еще раз сказала Кира и на ощупь пошла к выходу.
Не успела она дойти до своей машины, как ее окликнули:
– Простите, женщина!
Кира на дневном свету не сразу поняла, что это бармен. Она не стала ему говорить, что терпеть не может, когда ее называли женщиной. Он часто-часто моргал ресницами, словно обиженный ребенок, только что получивший нагоняй.
– Простите меня, девушка! Я же совсем забыл, Эдуард Рудольфович предупреждал меня о том, что у него здесь будет встреча с женщиной. Просто он опаздывает и убьет меня, если я вас не задержу. Не подождете ли меня?
– Вас? – удивилась Кира.
– То есть его, – улыбнулся парень, кося глазами.
«Обкуренный, что ли?» – подумала Кира и со вздохом пошла обратно. Только она обрадовалась, что чудом избежала неприятного разговора, так нет, удача явно была не на ее стороне.
Они вернулись в душное кафе. Бармен усадил ее за один из столов и даже включил на нем свечку, что, впрочем, света особо не добавило.
– Что будете есть? Пить?
– А что вы посоветуете из еды? – вопросом на вопрос ответила Кира, сомневаясь, что в этой забегаловке бывает какая-то еда.
– Картофель фри, бутерброды…
