Как из-под земли возник мужчина средних лет и весьма средней внешности с сальными, зачесанными на косой пробор темными волосами, маслеными, живыми глазками и чувственными, какими-то мокрыми, очень неприятными губами. Одет мужчина был во все черное, на шее поверх черной водолазки висел амулет в виде золотого солнца и полумесяца, видимо, символизирующих день и ночь. Асе этот тип сразу стал противен, что называется, с первого взгляда, особенно его всепроникающий, разглядывающий, наглый взгляд, который ощупывал каждый сантиметр ее тела. Яна бы сразу назвала его бабником, и Ася с нею непременно бы согласилась, потому что эта слабость так и читалась на его лице.
– Глеб Порфирьевич? – смело предположила Ася, чуть не просчитав «раз, два, три» в микрофон, спрятанный у нее в вороте блузки, для своего успокоения.
– Меня все называют «учитель», – располагающе, по его мнению, улыбнулся мужчина, и Ася с ужасом отметила, что у него не хватает двух передних зубов.
– Гуру… – сглотнула она.
– Нет, учитель, – взял ее под локоток Глеб Порфирьевич и повел вдоль по коридору. – Что вас привело к нам?
– Слышала о вас очень противоречивые вещи и хотела бы лично узнать правду, – смело врала Ася, – и тогда, возможно, я присоединюсь к числу ваших соратников, вольюсь в их ряды.
– Ого, какие слова!
Учитель засмеялся, а его рука незаметно скользнула по спине Аси где-то в области талии. Она напряглась и задумалась, показалось ей это или нет.
– Ряды соратников! Здесь не Смольный, барышня. Кстати, как вас зовут?
– Простите, я не представилась, Ася Юрьевна.
– Асенька, пройдемте ко мне. Не бойтесь, я чувствую, как вы вся внутренне дрожите.
«Еще бы… – подумала Ася, – какой-то маньяк…»
Они вошли в просторную комнату со специфическим запахом сухих трав, сдобренным синтетическими ароматами. Ася огляделась.
Вся мебель в большой комнате была очень простой, кроме роскошного бархатного большого раскладывающегося дивана, который наводил на определенные мысли. По неровным стенам, покрашенным голубой краской, висели какие-то непонятные Асе предметы. Это были странные бусы из сушеных грибов, причудливого вида коряги, целые веники из различных засушенных трав, рога, посохи, маски, запечатлевшие страшные гримасы. На грубо сколоченных деревянных полочках стояли и лежали странные фигурки, полудрагоценные неотшлифованные камни, различные амулеты и обереги. Поверхность круглого стола была расчерчена какими-то дьявольскими цифрами и треугольниками, сверху лежала колода карт таро. По углам комнаты горели красные лампы, как в дешевом борделе. А прямо в лицо вошедшему бил яркий электрический свет, словно в сценах допросов из военных фильмов про злых нацистов.
– Присаживайтесь, – пригласил ее учитель.
Ася поняла, что присаживаться можно на одну из деревянных табуреток с прорезанным сердечком по центру совершенно непонятно для чего. Весь вид ее выражал недоумение, растерянность и брезгливость. Она чувствовала себя словно в дешевой скобяной лавке, а «учитель» напоминал клоуна в черных одеждах, щедро усыпанных по покатым плечам перхотью.
– Вы замужем? – спросил учитель.
– Я? – испугалась Ася. – Да! – тут же соврала она, словно это могло оградить ее от посягательств гуру.
– У вас есть дети?
– Двое. – Тут Ася сказала все честно, щурясь от яркого света и думая, слышит ли ее Яна со своей супераппаратурой.
– Квартира?
– Есть.
– И дети там прописаны? – уточнил Глеб Порфирьевич.
– Естественно. А в чем, собственно, дело?
– Извините, а какова ваша зарплата? – не мог угомониться учитель.
– Я так понимаю, вас интересует количество нулей? Смею разочаровать, но их не так много, как мне хотелось бы, – ответила Ася.
Учитель задумался, прикрыв глаза, и вдруг произнес каким-то утробным голосом:
– Милая леди, боюсь, что в нашем центре вам делать нечего.
– Что значит «нечего»? – не поняла Ася.
– Уходи! – закричал вдруг гуру таким истошным голосом, что Ася подпрыгнула на табуретке. – Немедленно уходи! Идет размагничивание полей из-за тебя! Магический кристалл все сказал мне! Покинь наш дом, дочь моя! Ты явно не из наших рядов!
– Но как же…
– Мне нахлестать тебя вразумляющим веником? – уточнил учитель.
– Нет! – быстро сказала Ася, вскакивая с табуретки.
– Так уходи скорее, а то мои руки сами тянутся к нему, то есть к венику! Не наших ты кровей и не наших мыслей, так что покинь эти стены! – Учитель начал покачиваться из стороны в сторону, щедро посыпая пространство вокруг себя перхотью и брызжа слюнями.
Ася быстро выбежала из комнаты и понеслась по коридору, думая о том, что Яна, должно быть, слышит,
