В кабинет кто-то тихо вошел, Яна подняла глаза, полные слез, и увидела Виктора Васильевича, стоявшего у двери, он сказал:
– Я говорил с твоей мамой и все знаю, очень сочувствую тебе… Когда едешь?
– Сейчас, – почти беззвучно ответила Яна. – Ричард Тимурович у себя?
– Нет, он отъехал на час. Тебе лучше дождаться его.
– Да, я ему сообщу… – Яна встала и, как робот, пошла к выходу. Сквозь пелену слез она еле-еле добралась до вокзала, купила билет, села в поезд и забылась. Всю дорогу перед ее глазами стояло лицо отца. Пусть он не всегда ладил с ней, но он же был ее отцом! Не смог выбраться из могилы… Какой ужас!!
Яну затошнило, голова кружилась.
Когда Ричард вернулся на работу, Виктор Васильевич сообщил ему, что случилось с Яниным отцом и что сама она уехала, ничего никому не сказав.
– Куда?! – взревел Ричард. – Сумасшедшая, как она могла уйти, не дождавшись меня?! Я же не знаю, где ее искать? Она же в такой опасности!!
Виктор Васильевич растерялся:
– Яна в опасности? Я всегда думал, наоборот, что в опасности те, кто рядом с ней.
Ричард испепелил его взглядом.
– Междугородный звонок был откуда?
– Не хочешь же ты сказать, что поедешь в неизвестный большой город, не зная, где она живет?
– Город??? – грозно прокричал Ричард.
Виктор Васильевич назвал город, откуда поступил звонок. Уже через пять минут «Mерседес» Ричарда мчался по трассе со скоростью двести километров в час.
Всю ночь Яна не сомкнула глаз, слезы душили ее.
Утром они обнялись с мамой и сразу же зарыдали. Мать выглядела уставшей и постаревшей. Есть Яна ничего не стала, сразу же отправились на кладбище, заехав по дороге в морг за телом. Народу на кладбище было совсем немного: несколько подруг матери – актрис, осветители, рабочие сцены и рабочие с кладбища, с которыми отец работал последнее время.
Смотреть на раздутое, одутловатое лицо отца было невозможно. Позже были грустные поминки, дежурные фразы о том, каким хорошим человеком в душе был Карл Михайлович. Потом люди ушли, и Яна с мамой остались одни. Сидя на кухне и смотря на унылый пейзаж за окном, они тихо разговаривали:
– Да, конечно, он пил… и я всю жизнь с ним ругалась… но все же жила.
– Да, мама, все верно.
– Ты же знаешь, я – актриса, у меня было множество поклонников, но я не уходила от него, потому что любила.
– Он знал это и ценил, не казни себя, – пыталась успокоить мать Яна.
– Как я теперь буду жить одна? – Мама Яны заплакала.
– Мама, ты сильная, ты справишься. Ты нужна театру, у тебя столько подруг… – Внезапно Яна осеклась. Как это ни покажется странным, но Яну до сего момента не посещала мысль, что убийства соседей и смерть отца связаны между собой. А вдруг его напоили и свалили в могилу с водой, подстроив очередной несчастный случай?! Значит, опасность грозит и маме.
Яна расширившимися от внезапного открытия глазами смотрела на свою мать в трауре.
«Прав был Ричард, что они подбираются ко мне. Всего два вопроса: кто они? Зачем они это делают?»
Вслух она произнесла:
– Мама, собирайся! Тебе нельзя здесь оставаться! Я всегда буду с тобой!
– Что ты? Куда собираться?
– Будем жить вместе.
– А театр?
– Ерунда какая…
– Эта ерунда – вся моя жизнь, – мама обиделась, – кроме того, ты выйдешь замуж, зачем я тебе буду мешать.
– Я не выйду замуж.
– Должна выйти! Выходила же уже дважды. Правда, я всегда знала, что ничего у вас не получится, так как на чужом несчастье счастья не построишь.
– На чьем несчастье? О чем ты говоришь?
– Не хотела тебе говорить… но сейчас уже хуже не будет. Когда ты уехала с Юрием в Москву, его бывшая невеста… как ее?
– Катерина?
– Да, Катя, точно. С ней ведь очень плохо было. Все тогда тебя осудили.
– Что ты говоришь? Ты что-то путаешь. С ней все хорошо, она и не жалела вовсе, перевелась на
