Яне стало неловко, ведь Марк так помог ей.
– Ладно, пошли… В замке и днем с огнем никого не сыщешь, а уж ночью и подавно. Я вообще удивляюсь, как его еще воры не растащили по кирпичику.
Яна с Марком вернулись в замок и крадучись пошли к лестнице, ведущей на второй этаж к галерее фамильных портретов. Со стен на них смотрели бледные лица предков Штольбергов. Яна поежилась, тишина замка действовала на нее угнетающе.
– Какие будем брать и сколько?
– Возьмем наиболее ценные, штуки две… Этого уже хватит, чтобы засадить Константина за воровство.
– Как ты узнаешь, какие из них наиболее ценные? Ты в этом что-нибудь понимаешь?
– Нет, но предполагаю, что большую ценность представляют портреты первых представителей рода Штольбергов, так как они самые древние.
– Точно!
Марк оглянулся и снял со стены портрет вельможи в большом воротнике.
– Так и понесем в раме? А если кто-нибудь увидит? – поинтересовалась Яна.
Марк принялся выдирать полотно из рамы, и вскоре пустая рама заняла место на стене. Так же он поступил со второй картиной. Яна скручивала первую картину в трубочку, когда внезапно раздался бой часов. Она выронила полотно из рук и, чертыхнувшись, подняла ее и снова принялась скручивать в трубочку.
– Чувствую себя музейной воровкой, причем у людей, которые нормально ко мне отнеслись. Я же их обманываю с самого начала.
– Все, уходим… – Марк, озираясь по сторонам, двинулся вниз по лестнице.
– Стой! – вскрикнула Яна. – Забери еще один портрет! В моей комнате висит портрет пренеприятнейшей особы в белом платье в полный рост. Она все время с укоризной смотрит на меня, словно упрекает меня в том, что я – самозванка.
– Подозрение падет на тебя, если исчезнет портрет из твоей комнаты.
– Ничего страшного, я скажу, что крепко спала. Картину ты же все равно вернешь, а я хоть одну ночь спокойно посплю без ее вездесущего ока.
Яна открыла дверь в свою комнату.
– Вот она! – указала она пальцем на раздражающую ее картину. – Убери ее отсюда!
Марк откинул светлые волосы со смуглого лба и рассмеялся, обнажив белоснежные, идеально ровные зубы.
– Я знаю, кто здесь изображен. Это прабабка нынешнего князя Франтишека, княгиня Паулина. Между прочим, у этой женщины трагическая судьба. Про нее у нас в городе ходят легенды. На одном из балов, устроенном в этом замке, княгиня Паулина близко подошла к горящему камину, и у нее загорелось платье. Слуги не успели затушить пожар, и она сгорела заживо. Остались безутешный вдовец и двое маленьких сыновей.
– Какой ужас! Снимай ее скорее, а то я чувствую от этой картины негативную энергию!
Марк взобрался на тумбочку и снял портрет несчастной княгини.
Внезапно в комнату Яны постучали. Она вскрикнула и вцепилась в ноги Марка, он не удержался и упал на пол вместе с картиной и Яной, произведя сильный шум.
– Яна Карловна, с вами все в порядке? – раздался обеспокоенный голос дворецкого. – Я случайно обнаружил, что входная дверь открыта, и мне показалось, что кто-то ходит по замку.
– Со мной все хорошо, я сплю, – ответила Яна, сидя верхом на спине Марка, лицо которого лежало на несчастной Паулине. Яна зажала ему рот рукой на всякий случай.
– А что за шум у вас в комнате? – не унимался дотошный Лукаш.
– Вы напугали меня, и я упала с кровати! На дворе два часа ночи, а вы не даете спать спокойно!
– Извините. – Шаркающие шаги дворецкого удалились от двери.
Яна облегченно вздохнула.
– Что ты так испугалась? – спросил Марк. – Слезь с меня.
– Ага! Не хватало, чтобы меня застукали в комнате с мужчиной! Не забывай, что я «невеста» сына хозяев замка! Я и так им в глаза смотреть не могу!
Марк, кряхтя, поднялся с пола, потирая ушибленное плечо. Внезапно он замолчал и принялся внимательно осматривать снятую картину. Яну испугало выражение его лица.
– Что?! Что случилось?! Марк, ответь! Мы повредили Паулину?! – с ужасом в голосе спросила Яна, уже представляя себя в камере и наручниках за порчу бесценного музейного имущества.
– Черт… – выдохнул Марк, – кажется, планы меняются…
– Да говори, что произошло?!
– Мы не повезем эти картины в дом Константина и не будем шантажировать его, так как он, я так думаю, не испугается, и в полиции окажется не он, а мы с тобой.
– Но почему?!
