– Доктор, к вам пришли, – сообщила молоденькая темноволосая медсестра, заглядывая к Александру Александровичу, заведующему отделением неврологии городской больницы, в кабинет. Сан Саныч был врачом молодым, но очень ответственным и честным. Так как пациенты, особенно пожилые, принимали его за студента, Александр делал хмурое и сосредоточенное лицо. Он носил очки с простыми стеклами и имел нехорошую привычку говорить с пациентами несколько свысока, то есть надменно и умно.
В белую, строгую обстановку рабочего кабинета заведующего отделением неврологии вошла высокая девица на шпильках лакированных сапог цвета спелой вишни. На ней были надеты полушубок из разноцветных кусков меха и черная, расшитая красным бисером короткая кожаная юбка. Сан Саныч никогда не был на островах Новой Гвинеи, но он предположил, что именно так должны одеваться папуасы, то есть папуаски, если бы у них на островах выпал снег. Хотя сама внешность девушки была вполне европейской. Длинные светлые волосы разметались по цветной шкуре неизвестного зверя, голубые яркие глаза смотрели весело и задорно. Она плюхнулась на неудобный стул и, как показалось Сан Санычу, отбила пятую точку, из-за того что была очень худой.
– Уважаемый доктор… – начала она.
– Александр Александрович – заведующий неврологическим отделением клинической больницы номер пять, кандидат медицинских наук, – представился доктор, придав своему лицу выражение важности и значительности. Он не любил фамильярности и сразу же давал понять собеседнику свою значимость.
Пока он говорил, лицо посетительницы вытягивалось все больше, а глаза становились все круглее и удивленнее. Она встала и прокашлялась. Александр Александрович, наблюдая за действиями яркой особы, все еще не мог решить, является она чьей-то родственницей или она сама хочет стать пациенткой отделения неврологии. Хотя склонялся он, конечно, ко второму варианту.
– Яна Карловна Цветкова! Проработавшая на своем веку и официанткой, и продавщицей, и заведующей городским моргом. В данный момент являюсь директором частной стоматологической клиники в городе Москве. Сейчас работаю, то есть совмещаю основную работу с занятием внештатного сотрудника в детективном агентстве. Ну, что еще… Пять раз была замужем, воспитываю сына… Сан Саныч, зачем все эти формальности? Вы где родились?
– З-здесь, – заикаясь, ответил заведующий отделением.
– Мы же земляки! Вы какой медицинский институт заканчивали? – спросила Яна, располагающе улыбаясь.
– М-местный…
– Да мы же сокурсники, можно сказать! Свои люди! – Яна плюхнулась назад, во второй раз отбив свое совсем не мягкое место, и заговорщицки прошептала: – Санек, я здесь по поводу одной твоей пациентки, Дианы Николаевой. Когда-то она была моей подругой, мы вместе учились, понимаешь? У нее уже тогда сложилась судьба весьма печально, а я виновата в том, что на многие годы потеряла Диану из виду. И вот когда сейчас я приехала по делам из Москвы на малую родину, узнаю, что Диана попала в больницу. Я сразу же примчалась к вам. Чем я могу ей помочь? Что с ней, доктор, дорогой вы мой коллега?! Вы можете мне доверять, так как родственников у вашей пациентки, насколько мне известно, нет.
Александр Александрович нервничал, так как никто не разговаривал с ним в таком тоне, но у этой девицы явно был легкомысленный стиль общения. Такая искренняя непосредственность гармонировала с ее личностью, и он не мог заставить себя разозлиться.
– Диана Николаева поступила несколько дней назад с жалобами на головную боль, кратковременную потерю сознания, слабость, головокружение…
– Бедная женщина! – воскликнула Яна. – Короче говоря, довела себя до ручки!
– Если бы существовал такой диагноз «довела до ручки», то я его бы ей и поставил, так как на самом деле у Дианы не было обнаружено никаких серьезных отклонений от нормы в работе органов. Но я видел, что она не прикидывается, что ей действительно плохо и у вашей Дианы сильная слабость.
Взгляд Яны остановился на собранных в рядок нераспечатанных бутылках коньяка, которые стояли у заведующего отделением неврологии в шкафу.
– Самая распространенная взятка для медиков-мужчин, – произнесла Яна вслух, косясь на бутылки, и спросила: – Вы пьющий?
– Нет! Я веду трезвый образ жизни.
– Я так и думала, – кивнула Яна со знанием дела, – а я веду очень пьяный образ жизни, не при детях будет сказано, – проговорила она, заглядывая под стол и продолжая: – Налейте даме рюмочку.
Александр Александрович судорожно открыл самый дорогой коньяк и, извинившись за отсутствие достойной посуды, налил Яне в чашку для чая. Яна выхватила бутылку у него из рук и плеснула приличную порцию во вторую чашку.
– Я не буду! Я не пью! Десять часов утра! Да вы что?! – возмутился заведующий отделением.
– Это ты с ума сошел, если решил, что женщина будет одна пить коньяк в десять часов утра. За знакомство! – осталась непреклонна Яна, чокаясь чашками.
Александр Александрович сокрушенно подчинился.
– Так что там с нашей Дианой?
– С какой Дианой? А! Давление в норме, электрокардиограмма в пределах нормы, немного изменен клинический анализ крови…
– Как?
– Гемоглобин низкий…
– Еще бы! Мне сказали, что Диана ничего не ест, все лучшее отдает детям!
– Бедняжка!
– Ой, не говори! Наливай по второй, – скомандовала Яна.
– Это обязательно? – поинтересовался жалобным голосом Сан Саныч.
