- Увы, мадам, мы затеяли опасную игру. Кто-то в ней мог проиграть. Проиграли вы, - спокойно сказал король, целуя руку бывшей любовнице.
Никаких особенных сожалений и извинений. Генриетта поняла, что роман с королем окончен. Но она была женщина сильная и вскоре утешилась в объятиях самого красивого юноши из любовников своего мужа - Армана де Грамона, графа де Гиша. Таким образом, герцогу Орлеанскому изменили с двух сторон - его любовник стал спать с его женой. Де Гиш был насквозь испорченным молодым человеком, в котором изящество и элегантность облика сочетались с крайней грубостью. Он проявлял интерес и к женщинам, и к мужчинам. При дворе про него говорили, что он зажигает свечку с обоих концов.
Король Людовик XIV решил покрыть свои отношения с Луизой непроницаемой тайной. На людях король не позволял себе проявлять особых знаков внимания Луизе, зато ночью в парке Фонтенбло или же в комнате графа Сент-Эньяна любовники отводили душу в бурных ласках. Забавный эпизод сделал их связь доступной общественному мнению, то есть придворным.
Они гуляли по парку, как вдруг начался сильный ливень. На глазах у всего двора король вывел фаворитку из леса, снял шляпу и надел ее на голову Луизы. Так, под руку с ней он направился во дворец.
Осенью 1661 года самой главной темой для светских бесед двора была связь Людовика XIV и мадам де Лавальер. А королева в то время готовилась стать матерью. Мария-Терезия любила Людовика, обожала его. И она, одна из немногих, ничего не подозревала об интимной связи короля и его фаворитки. Она разговаривала с Луизой очень приветливо и держалась совершенно спокойно. В то время как та краснела от смущения и опускала глаза. И страдала от этого. Будучи человеком религиозным, она понимала, что совершает страшный грех, и думала о том наказании, которое готовит ей Небо.
Но отказаться от короля она не могла, она не представляла себя без его любви. Когда ее особенно мучила совесть, как правило, это бывало после милых бесед с королевой, она пыталась отказывать Людовику, ссылаясь на недомогание. Но король все равно находил тысячи способов увидеться с ней. Ничто не могло ему помешать, никакие недомогания, никакие даже чисто женские проблемы.
Луиза вызвалась сопровождать Генриетту в Сен-Клу. Таким образом, она надеялась укрыться от беспрестанных ухаживаний Людовика. Но она еще плохо знала короля. Под предлогом того, что хочет осмотреть строительные работы, он за один день домчался верхом до Сен-Клу.
Когда король появился в замке и увидел, что его приезд был как гром среди ясного неба, он рассмеялся:
- Что вы так удивились? Я приехал просто поужинать с вами.
А после десерта тут же прошел вслед за Луизой в ее комнату.
Этот приезд короля в Сен-Клу долго вспоминали современники Людовика как один из самых безрассудных в его жизни поступков.
Мария-Терезия должна была вот-вот родить, и Луиза, слегка испуганная страстью пылкого Людовика и по-прежнему страдающая от того, какое зло она наносит королеве, надеялась, что король станет благоразумнее и все-таки больше внимания будет уделять своей жене. Но этого не произошло. И тому была причина.
В Лондоне в начале октября эскорт испанского посла не пожелал уступить дорогу посланнику Людовика XIV. Последовала вооруженная стычка. Шестеро французов в ней были убиты. Король был возмущен. Он считал, что Франции принадлежит первенство во всем мире, и за обедом позволил себе несколько нелицеприятных высказываний в адрес своего испанского тестя. У Марии-Терезии задрожал подбородок. Король заметил это и вместо того, чтобы успокоить жену, разозлился на нее.
- Я запрещаю вам сноситься с Мадридом! - безапелляционно заявил он.
Королева пыталась возражать, пыталась защищать отца, но король распалялся еще больше. Тогда королева встала и вышла из-за стола.
Супруги не разговаривали несколько дней, и все эти дни король полностью посвятил Луизе, считая, что руки у него развязаны, хотя их ему никто никогда и не связывал.
Первого ноября Мария-Терезия родила, и в отношениях супругов наступило потепление. Луиза надеялась, что король даст ей отдохнуть. Но отдых продолжался недолго. Окрестив маленького Людовика, большой Людовик снова вернулся в ее постель. Сгорая от страсти и стыда, Луиза не признавалась себе в том, что все ее желания остаться одной - самообман. Она боялась божественного гнева, но больше боялась потерять своего любовника и не могла представить, что будет делать, если он ее бросит.
Тайным свиданиям Луизы и короля способствовала та самая мадемуазель д'Артиньи, устроившая их первую встречу. У нее был свой маленький интерес она с такой страстью подглядывала за Луизой и королем в спальне, как будто сама в это время занималась любовью.
Луиза была молодой женщиной и не могла не иметь подруг. Ей надо было с кем-то делиться своей бурной жизнью. А в таких делах лучше всего помогает близкая подруга. Она может выслушать, посочувствовать, дать совет, который необязательно будет выполнен. Такой подругой Луизы была фрейлина мадемуазель де Монтале. Когда король возвращался в Лувр, покидая спальню Луизы, она запиралась в своей комнате с де Монтале и, краснея, рассказывала подробности свидания. Та в свою очередь посвящала ее в детали романа Генриетты с графом де Гишем. Тема адюльтера была самой популярной при дворе, в отсутствие войны адюльтер был главным событием.
Не могла Луиза не намекать и королю о рассказах подруги, ведь они с Людовиком были так близки. Но только намекать, в подробности Луиза посвящать короля боялась. Интуиция подсказывала ей, что лучше этого не касаться, это может задеть королевскую гордость. Да и подруге она обещала хранить тайну.
Но разве может молодая женщина полностью сохранить тайну, если она касается любви? И король уцепился за намек Луизы.
- Расскажи мне поподробней о встречах этого миньона с Генриеттой, попросил король, когда ласки были окончены и он лежал расслабленный, а на его локте покоилась голова Луизы.
- Мне нечего особенно рассказывать, а если бы и было, я не смогла бы этого сделать, это не моя тайна, - гладя Людовика по ладони, сказала Луиза.
- А чья это тайна? И что это за тайна, о которой все знают, кроме меня? - Король начинал злиться.
- Я не могу, я не...
Но король не слушал. Он резко встал с кровати, молча оделся и хлопнул дверью.
Как-то влюбленные договорились, что если вдруг когда-нибудь поссорятся (тогда они в это не верили, и их уговор напоминал обоим фантазию), то ни один из них не ляжет спать, не написав письма и не сделав попытки примирения.
Всю ночь прождала Луиза весточки от короля, но не дождалась. Она даже забыла, что решение было обоюдным, что она с таким же успехом могла послать письмо королю. Письма от короля не было, и Луиза поняла: Людовик не простил обиды.
Это была трагедия. Луиза немедленно завернулась в старый плащ, собрала немного вещей и покинула Тюильри, направясь в монастырь Шайо.
Настоятельница с первого взгляда на девушку поняла, что дело в сердечной драме, а такое, как правило, быстро проходит. Поэтому она попросила Луизу остаться пока в прихожей. Пусть остынет. Луиза, обессилевшая от бессонной ночи, села на полу, прислонилась к стенке и стала тихонько плакать, пока не уснула. Через час за ней пришли монахини и проводили в комнату для гостей.
На следующий день король занимался текущими государственными делами он принимал в Лувре испанского посла. Внезапно из группы придворных донеслось:
- Что вы говорите! Лавальер ушла в монастырь!
Людовик услышал только имя. В сильном волнении он воскликнул, обратясь к придворным и забыв об этикете переговоров:
- Что с Лавальер?
К счастью, переговоры с послом были закончены. К королю подошел его брат и полушепотом сказал, что Луиза укрылась в монастыре Шайо. Король тут же велел подать карету. Его глаза встретили встревоженный взгляд королевы-матери.
- Вы совершенно не владеете собой, ваше величество! - сказала Анна Австрийская.
- Ах, мадам! - воскликнул разъяренный король. - Пусть я не владею собой, но сумею владеть теми, кто
