бы узнал, что он первый мужчина, который ее поцеловал? Он посчитал бы ее фригидной старой девой?
– Как трогательно.
– Роуз, – тихо произнес Ксеркс, не убирая руки с ее подбородка, – я ошибся, когда назвал вас наивной. Вы… вы просто верите лучшему в людях. Это редкое качество.
Его пальцы обжигали ей кожу. Нет! Она не может позволять ему прикасаться к ней, иначе безвольно рухнет в его объятия.
Отпрянув, она сердито посмотрела на него:
– Если вы так считаете, позвольте мне позвонить моим родным и сказать им, что я в безопасности!
– Уверен, что Ларс им уже это сказал.
Подумав о своих родителях, бабушке, братьях, сестрах, племянниках и племянницах, Роуз едва сдержала слезы.
– Нет, – возразила она. – Мне нужно самой с ними поговорить.
– Я уже дал вам свой ответ. Нет. – Он резко встал с кровати. – Наслаждайтесь завтраком. В шкафу новая одежда для вас.
Когда он ушел, Роуз поднялась с кровати и направилась к встроенному шкафу. Как и обещал Ксеркс, она обнаружила там множество новых вещей разных стилей, начиная с футболок и тренировочных брюк и заканчивая элегантными вечерними платьями.
Ларс настаивал, чтобы она одевалась особым образом. Он даже не позволил ей самой выбрать свадебное платье. «Ты прекрасна во всем, – говорил ей он. – Но я предпочитаю, чтобы ты носила шелка, меха и драгоценности».
Она пыталась сказать ему, что ей во всем этом некомфортно, но он не хотел ничего слушать. Поэтому ей приходилось носить купленные им роскошные вещи, но в них она не чувствовала себя аристократкой.
Налив себе чашку кофе, она подошла к зеркалу и уставилась на свое отражение. Бледная, осунувшаяся, с кругами под глазами, она похожа на привидение. Вчерашний макияж размазан по лицу.
Несмотря на все заверения Ларса, Роуз прекрасно знала, что не является совершенством. Но она боялась ему возражать, отстаивать право быть самой собой. Ради Ларса она полностью отказалась от себя, а все, что он предложил ей взамен, оказалось ложью.
Роуз сделала еще глоток черного кофе. Ее взгляд упал на порванное свадебное платье на полу. Подойдя к нему, она взяла его двумя пальцами и отнесла в мусорную корзину.
Все. С ложью покончено. Ей сразу стало легче.
Вернувшись на кровать, Роуз добавила в кофе три ложки сахара и большое количество сливок. Кофе оказался таким вкусным, что она застонала от наслаждения. Она доела шоколадный круассан, затем взяла еще один. Не переставая жевать, она сорвала с себя дорогое белье, подаренное Ларсом, и тоже выбросила в мусор. Затем, пройдя в ванную, встала под горячую воду и принялась тереть лицо мочалкой, удаляя следы вчерашнего макияжа.
Выключив воду и завернувшись в полотенце, она начала искать фен, но быстро остановила себя. Нет. Больше никакого фена. Никакого выпрямителя для волос.
Вернувшись в спальню, она открыла шкаф и нашла там бюстгальтер без косточек и закрытые хлопчатобумажные трусики. Проигнорировав атласные платья, она достала простую льняную юбку и вязаный топ. Надев все это, она посмотрелась в зеркало и довольно улыбнулась своему отражению.
Она снова почувствовала себя самой собой. Заурядной Роуз Линден из Калифорнии, официанткой из кафе, которая проводит выходные с родителями, а пятничными вечерами присматривает за племянниками и племянницами. Никаких драгоценностей, мехов и шелков. Только она сама.
Но ее глаза изменились. Дело было не только в следах усталости. Хотя она по-прежнему оставалась девственницей, она знала, что ей никогда уже не стать прежней романтичной идеалисткой.
Однако без макияжа, в удобной одежде и с распущенными волосами, падающими на плечи мягкими волнами, Роуз, к своему удивлению, почувствовала себя свободной. Эта новая свобода была такой же освежающей, как легкий морской бриз, проникающий в окно.
Отнеся поднос на столик у окна, девушка съела немного жареного картофеля и свежих фруктов и выпила еще чашку кофе. Насытившись, она вышла на балкон полюбоваться лазурными водами Эгейского моря. В воздухе пахло солью и экзотическими цветами.
Прошлой ночью, когда ее нервы были напряжены до предела, вилла показалась ей мрачной. Но сейчас при солнечном свете, пробивающемся сквозь серые облака, она увидела, что дом Ксеркса прекрасен. Закрыв глаза, она подставила лицо солнечным лучам, подобно тому как цветы поворачиваются к солнцу. Впервые за последние три месяца она не испытывала ни беспокойства, ни напряжения.
– В таком случае покупай, – донесся до нее снизу голос Ксеркса. – Но не раньше, чем цена достигнет сорока. К тому времени их акционеры начнут паниковать, и у них не останется другого выбора, кроме как продать.
Задержав дыхание, Роуз посмотрела вниз и увидела в саду рядом с бассейном Ксеркса, разговаривающего по мобильному телефону.
Он сегодня тоже показался ей другим. Дневной свет смягчил суровые черты его лица. Она больше не находила его безжалостным и пугающим. Только сильным и мужественным.
Это потому, что она перестала его бояться? Перестала его ненавидеть? Разве могло быть иначе? Если бы Ксеркс не похитил ее прошлой ночью, она бы отдалась Ларсу и совершила бы самую большую ошибку в своей жизни.
– Прекрасно, – произнес Ксеркс в трубку, затем неожиданно поднял голову и посмотрел прямо на Роуз.
Ее сердце подпрыгнуло, и она тут же скрылась в тени.
Мгновение спустя она услышала его мягкий смех:
– Роуз, я вас вижу.
Густо покраснев, Роуз сделала шаг вперед.
– Привет, – произнесла она, изо всех сил стараясь говорить непринужденно. – Э-э… я не знала, что вы там.
Ксеркс лениво улыбнулся:
– Спускайтесь. Я хочу кое-что вам показать.
Глава 8
Ксеркс знал о присутствии Роуз с того самого момента, когда она появилась на балконе. Обсуждая дела с вице-президентом «Новрос груп» в Нью-Йорке, он украдкой наблюдал за ней.
На ее лицо падала тень, зато он видел прекрасные светлые волосы, спускающиеся на плечи мягкими волнами, полную грудь, обтянутую вязаным топом, и длинные стройные ноги. При виде ее все его тело напряглось от желания. В этой девушке определенно что-то есть. Нет,
Пока он наблюдал за ней, его охватило чувство, которого он никогда раньше не испытывал. Это ему не понравилось. Они едва знакомы, а она уже имеет власть над его телом. Теперь он понимает, почему Вэксборг рискнул всем ради того, чтобы ею обладать.
Он позвал ее вниз, но она не бросилась сразу к нему, как поступила бы на ее месте любая другая женщина. Просто наклонила голову набок и спросила:
– Что?
В действительности ему очень хотелось показать ей свою постель и свое обнаженное тело, но он, как и обещал, подождет, пока она сама его об этом не попросит.
– Мой дом, – ответил Ксеркс. – Возможно, вам придется провести здесь некоторое время. На этот случай вам следовало бы научиться здесь ориентироваться.
