Здесь – равнина, по которой, прорвав нашу оборону, могут двинуться сотни немецких танков!..
В этот раз операция начинается необычно: боевым кораблям КБФ предстоит взаимодействовать с пехотой не только своей артиллерией. Поэтому к месту действия спешат и флотские и армейские военкоры.
Если вычертить на карте Неву, то – от истоков у Шлиссельбурга до устья – вся эта 74-километровая река предстанет на карте в виде круто провисшей к югу линии: на сорок пятом километре от Финского залива, там, где в Неву впадает Тосна, Нева образует крутой излук. Ленинград и Шлиссельбург лежат на одной параллели, а устье Тосны с селом Ивановским окажутся в самой южной точке прогиба.
Весь левый берег Невы, выше впадения этого притока, и весь правый берег его заняты гитлеровцами. Ниже села Усть-Тосно оба берега Невы – наши.
Немцы захватили Ивановское и Усть-Тосно в боях 28-30 августа 1941 года, тогда же, когда заняли Мгу и перерезали железнодорожное сообщение страны с Ленинградом. В следующие дни они выбрасывали на правый берег Невы десанты парашютистов, но этих парашютистов наши самолеты расстреливали в воздухе, по пятьдесят, по сто человек зараз. Захватить правый берег Невы немцам нигде не удалось. Села Ивановское и Усть-Тосно стали крайней угловой точкой левого фланга гитлеровцев на левобережье Невы. Траншеи перед Усть-Тосно – краем левого фланга наших войск, обращенных фронтом к востоку и вытянувшихся вдоль левого берега этого притока Невы. Здесь с осени 1941 года линию фронта обороняет наша 55-я армия. Эта линия у Ям-Ижоры загибается против Колпина к юго-западу, уходит далее на запад в сторону Пулковских высот. Там, до самого Финского залива, оборону держит 42-я армия.
Чуть ниже разрушенного поселка Усть-Тосно, на правом высоком берегу Невы расположены поселки Малые и Большие Пороги. От сотен домов поселка Большие Пороги уже ничего не осталось: дома сожжены, расстреляны, разбомблены, их развалины разобраны на строительство дзотов и блиндажей. Оба поселка превратились в передний край нашей обороны. Из семи домиков поселка Малые Пороги уцелел один – маленький, с мансардой, дом «обстановочного старшины» (а проще говоря – бакенщика), 58-летнего
Михаила Павловича Моисеева. С семьею из тринадцати человек он жил здесь до войны, живет здесь и сейчас, но уже один. Он, пожалуй, единственный здесь «местный житель».
Впрочем, он не один. Его дом, как и десятки обведенных траншеями землянок и блиндажей вокруг, населены моряками Краснознаменного Балтийского флота. Три окна кирпичного дома Моисеева выходят на Неву, деревянная мансарда с одним окном – , на ту же сторону – превращена в наблюдательный пункт морских артиллеристов, обстреливающих Ивановское и все позиции немцев за Тосной. В мансарде, рядом с окном выложена защищающая от осколков будка НП, а в юго-восгочной стене мансарды проделана «щель наблюдения», из которой в стереотрубу видны вся Нева до излуки и устье Тосны. А в сторону невских берегов рядом с забитым окном мансарды глядится в узкую амбразуру другая стереотруба.
Вид с этого наблюдательного пункта, расположенного высоко над берегом, – бескрайний: простым глазом просматриваются вражеские позиции в Ивановском, в Отрадном, в Никольском, а стереотруба помогает хорошо рассмотреть и Поповку, и руины бывшего неподалеку завода, а с другой стороны – поверх всех наших и немецких позиций – далекие отсюда города Пушкин и Красное Село, захваченные немцами гот, назад.
И удивительно, как этот, уже пробитый снарядами, обведенный сотнями глубоких воронок дом держится до сего времени! Может быть, потому, что при обозрении с широкой низины он сливается с протянувшейся далеко за ним грядой соснового леса?
Нет места удобней для наблюдения, чем эта, встроенная в мансарду, после попадания в нее снаряда, будка и обитая материей амбразурка с приделанным к ней столиком для планшета… Отсюда осуществляется связь с морскими тяжелыми батареями, расположенными в лесу на правобережье Невы, и с Ленинградом. Вся изрешеченная насквозь осколками мансарда – место постоянной, круглосуточной вахты…
Против дома Моисеева, у другого – левого – берега Невы торчит над водой расстрелянная немцами, застрявшая здесь с 30 августа 1941 года землечерпалка «Нева», ее остов перевернут, в нем больше пятисот (подсчитано!) пробоин. На том берегу белеет разбитый дом водокачки, снабжавшей водою Колпино, и высятся бесформенные, оплывшие при пожаре руины спирто-водочного завода. Там тоже всегда сидят наблюдатели и корректировщики 55-й, занимающей позиции за рекой, армии.
А вдоль правого берега Невы, против немецких позиций, держат оборону – до Невской Дубровки и далее до Ладожского озера – стрелковые дивизии, морская пехота, 11-я отдельная стрелковая бригада и другие части Невской оперативной группы. Вся прибрежная полоса лесов насыщена морскими и сухопутными батареями. Весь берег изрыт, продырявлен сотнями дзотов, землянок, блиндажей, изрезан траншеями, оплетен колючей проволокой, опоясан минными полями и глядит на врага амбразурами мощных железобетонных дотов…
Внезапно для врага над Невою и Тосной разражается грохот нашей артподготовки. Правый берег Тосны, Ивановское, уходящее дальше левобережье Невы окутываются дымом, просверкиваемым вспышками тысяч разрывов. Нева закрывается покрывалом дымовых завес, выпущенных с бронекатера и станцией, установленной на берегу Невы специальным подразделением 55-й армии. Наши самолеты, пронесшись бреющим полетом над поверхностью реки, сгущают эту тучу завесы своими сброшенными чередой дымовыми шашками.
Связь доносит: от места сосредоточения у деревни Кормчино вышел к Усть-Тосно первый эшелон бронированных катеров с десантом балтийцев…
Рейд тщательно подготовлен у села Рыбацкого, где стоят паши эскадренные миноносцы и канонерка. Снаряды их орудий с волнующим звуком колыхания воздуха проносятся над Невой и ложатся «а немецкий передний край в Ивановском.
Сейчас катера приблизятся. Скорее туда – на передовой НП!
Здесь, против впадения в Неву Тосны, в прибрежной траншее стоит вице-адмирал В. Ф. Трибуц с группой старших командиров. Поблизости в той же траншее– командиры-артиллеристы, делегаты связи, телефонисты, два-три военных корреспондента, поэт Л. Хаустов – адъютант командира полка…[42]
И вот идущие вверх по Неве катера уже видны. Пройдя мимо домика Моисеева, прорвавшись сквозь
