мира. Но то был уже не настоящий Помпа. Настоящий находился здесь, на этих фотографиях, — белокурый синеглазый красавец со смуглой атласной кожей и белыми ровными зубами. Увы, его нельзя было обнять и поцеловать, им можно было только любоваться. А того, который находился в космическом боксе, она… нет, не смогла бы больше поцеловать. Получалось, что Помпа есть и в то же время как бы и не существует.
Через несколько дней к ней снова приехал Главный Сторожила.
— Сообщаю вам, как заинтересованному лицу, секретную информацию, госпожа Бьюти, — доверительным тоном сказал он. — Ввиду невозможности возвращения господина Помпы Великолепного на Астру, его отправляют в закрытый спецоазис элитарного типа, где ему будут созданы все условия для благополучной жизни. Там он найдет общество из себе подобных и не будет испытывать чувства одиночества. А на Астре будет объявлено, что он погиб в битве с Драконом. Разумеется, обо всем этом нужно молчать во избежание неприятных последствий.
Бьюти только слабо кивнула в ответ на сообщение Главного Сторожилы.
В тот же день, услышав официальное сообщение о гибели Помпы, к ней примчался режиссер- оператор Урви Глаз. Он выразил Бьюти глубокое соболезнование по поводу безвременного ухода любимого человека и спросил у нее разрешения сделать несколько кадров для заключительной части своего сериала… Бьюти не стала возражать.
Итак, наша героиня осталась одна. Она по-прежнему жила в великолепном доме Помпы, к ней регулярно ходил робот-сексолог. Он старался изо всех сил, произнося перед Бьюти убедительные проповеди, отвлекая ее внимание от печальной истории с Помпой.
Но нет, старания его не увенчались успехом. Если уж до знакомства с Помпой по странному свойству своей природы Бьюти не проявляла интереса к мужскому полу, то теперь, после всего, что было, она не могла даже смотреть на других мужчин. Часами просиживала она в комнате Милых Шалостей, вспоминала, грустила, и ничто не нарушало в эти минуты ее траурного одиночества, если не считать негромких редких реплик, прилетавших из отверстия в стене: «Будьте добры, госпожа Бьюти, поверните головку чуть вправо». Бьюти механически поворачивала голову и слышала в ответ: «Вот так! Благодарю вас». И снова продолжала грустить.
Так бы и закончилась наша история этой печальной картиной, если бы Бьюти и в самом деле была одна. Но она жила в обществе, которое, как оказалось, очень взволновала ее судьба. И общество сказало свое слово!
Последняя часть урвиглазовского сериала, вышедшая под мрачным названием «Потерян навеки», потрясла сентиментальную часть зрителей, успевших полюбить обаятельную пару. На имя автора сериала посыпались письма с требованиями продолжить фильм и чтобы обязательно был счастливый конец. Без счастливого конца, писали расстроенные зрители, остается тяжелое впечатление и вся блестящая кинематографическая работа превращается в злую насмешку.
Письма задели профессиональное самолюбие режиссера-оператора. Не представляя, что можно сделать в подобной ситуации, он обратился в Бюро Сексуального Комфорта с просьбой принять экстренные меры в отношении Бьюти, может быть, направить к ней группу специалистов, чтобы они подобрали для нее нового мужчину, потому как зрители волнуются и требуют, а это, как известно, чревато…
Бюро откликнулось на это заявление и действительно направило к Бьюти комиссию сексологов, медиков и психологов, состоявшую из специалистов экстра-класса. Комиссия работала с Бьюти несколько дней, но толку опять же не добилась. Бьюти напрочь отвергала все кандидатуры, проигранные на дисплее.
В пространной объяснительной записке на имя Главсекса Бюро комиссия констатировала, что случай аномальный и никакого другого мужчину, кроме Помпы, Бьюти любить не может. О чем Главсекс и сообщил Урви Глазу в официальном ответе на его заявление.
Такой итог никак не мог удовлетворить энергичного кинематографиста, у которого, что называется, «горел» гениальный сериал. Беседуя с Главсексом на очередной встрече, он перешел на повышенные тона и стал пугать его скандалом с печальными последствиями для Бюро. Помпа и Бьюти, доказывал он, являют собой действительно аномальный случай, когда любовники подходят друг к другу, как половинки разбитого блюда. Подобные случаи являлись излюбленной темой для писателей-трагиков эпохи Тьмы. Известно также, чем они кончались. Если один из членов пары погибал, то другая накладывала на себя руки. Так неужели Бюро допустит подобный казус и тем навеки скомпрометирует себя в глазах заказчиков?
Так доказывал и убеждал Главсекса режиссер-оператор Урви Глаз. И убедил!
Вскоре после этого разговора БСК совместно с БЗИГ организовало спецзаседальню, посвященную проблеме «Помпа — Бьюти». Поскольку заседальня была закрытой и представители средств массовой информации туда не допускались, то содержание ученых бесед осталось неизвестным, но это и не имеет значения, потому как главное — результат. А результат таков, что после продолжительных дебатов и согласований с финансовыми органами заседальня приняла решение, вполне отвечавшее уровню астрианской науки, хотя и дорогостоящее. Чрезвычайно оригинальное решение…
Дальнейшие события разворачивались следующим образом. Вскоре после заседальни к Бьюти пришли два сотрудника БЗИГ.
— Госпожа Бьюти, — сказал один из них. — Хотели бы вы снова увидеть своего возлюбленного Помпу Великолепного каким он был раньше, то есть красивым и здоровым?
— Вы, должно быть, шутите, — печально отвечала на это Бьюти, потерявшая уже всякую надежду на обретение счастья.
— Да будет вам известно, госпожа, если вы этого не знаете, что роботы никогда не шутят, — возразил второй посыльный. — Мы полностью отвечаем за все свои слова.
Лицо Бьюти осветила улыбка радости.
— Его вылечили, да? — сказала она, оживая. Роботы переглянулись и некоторое время молчали.
Между ними произошел неслышный для человеческого уха разговор, который с языка радиосигналов можно было бы перевести приблизительно так.
— Имеем ли мы право говорить ей правду? — сказал первый робот.
— Полагаю, нет, — отвечал второй.
— Но лгать мы тоже не можем.
— Думаю, мы не солжем, если скажем, что его вылечили, потому что в известном смысле это так и будет.
— Да, его вылечили, и через некоторое время он снова начнет выступать, — сказал вслух первый робот. — Если вы хотите увидеть господина Помпу, то следуйте за нами.
Бьюти усадили в фиолетовый лимузин и привезли в большое белое здание, похожее на больницу. «Ну конечно, он в больнице, как я могла сомневаться!» — радостно подумала Бьюти, входя вместе с роботами в вестибюль, и это была последняя мысль, которая пришла ей в голову. Неожиданно в нос ей ударил резкий запах, Бьюти вскрикнула и… потеряла сознание.
Подошел робот-санитар, катя медицинский столик на колесиках.
— В морозильную камеру, — приказал ему сотрудник, пряча в карман флакон с эфиром, а второй уложил на столик обмякшее тело Бьюти.
— Будет исполнено, каманна, — сказал санитар, кивая.
— Какой кадр! Какой поворот тэмы! — вскрикивал счастливый режиссер-оператор Урви Глаз, снимавший эту сцену. Он обогнал санитара и, пятясь, стал ловить в объектив камеры едущую по коридору тележку, на которой лежало неподвижное тело Бьюти.
…Сон был крепким, без сновидений, а пробуждение ошеломляюще чудесным. Бьюти открыла глаза и увидела, что сидит в шезлонге на знакомом бульваре. По обе стороны от нее стояли роботы в фиолетовом — те самые, что везли ее на свидание с Помпой.
— Как вы себя чувствуете, госпожа? — спросил, наклоняясь, робот справа.
— Хорошо, — сказала Бьюти, протирая слипшиеся от сна глаза. — Что со мной было?
— Ничего страшного, — сказал робот слева. — Вы немного отдохнули. Не угодно ли взглянуть вот сюда.
Он указал рукой на большую красочную афишу, висевшую напротив, на стволе пальмы.
Бьюти отняла руки от лица и тихонько ахнула. С афиши на нее смотрело смеющееся мужское лицо в кожаном боксерском шлеме, окруженное свирепыми обезьяньими мордами. Над портретом шла размашистая
