изобразительных искусств. Участвовало 122 художника, экспонировано 375 произведений. Издан каталог: VII выставка картин и скульптуры «Революция, быт и труд». М., изд–во АХРРа, изд. 2, 1925. См. также: Рогинская Ф. Революция, быт и труд. — «Правда», 1925, 15 февраля; Сидоров А. Седьмая выставка картин АХРР. — «Правда», 1925, 21 февраля; Тугендхольд Я. По выставкам. (О VII выставке АХРР.) — «Известия», 1925, 3 марта.
148
«Бытие» (Общество художников «Бытие») — объединение московских художников. Основано в 1921 г. группой выпускников Вхутемаса. В общест во входили: П. П. Соколов–Скаля, М. Н. Аветов, С. А. Богданов, Б. С. Земенков, А. А. Лебедев–Шуйский и другие. «Бытие» организовало семь вы ставок. В 1927 г. группа художников из «Бытия» во главе с А. А. Осьмёркиным образовала объединение «Крыло», часть членов «Бытия» перешла в АХРР. В 1930 г. «Бытие» вошло в состав Общества советских станковистов– оформителей (ОССО).
III выставка картин общества художников «Бытие» открылась в 1925 г. в Москве, в Государственном Историческом музее. Участвовало 28 художников, экспонировано 276 произведений. Издан каталог: Каталог III выставки картин Общества художников «Бытие» (Исторический музей). М., 1925. См. также: Краснов П. «Бытие» и …сознание. (Третья выставка «Бытие»). — «30 дней», 1925, № 3.
149
Речь идет о художнике Б. Н. Яковлеве и его картине «На колбасной фабрике Моссельпрома».
150
Картина Радимова называется «Девки».
151
Картина Е. М. Чепцова «Заседание сельской комячейки».
152
Автор этой картины Н. Б. Терпсихоров, называется она «Первый ло зунг».
153
Картина Б. М. Кустодиева называется «Фейерверк на Неве (Праздник II конгресса III Интернационала в Ленинграде)».
154
Речь идет о картине И. И. Бродского «Торжественное открытие II конгресса Коминтерна».
На другой день после открытия выставки Луначарский говорил на диспуте «Первые камни новой культуры» 9 февраля 1925 г.: «Теперь относительно живописи несколько слов. Когда т. Маяковский говорит, что картина Бродского ничуть не лучше зарисовки членов Гос. Совета и т. д., что вообще портреты нам ничего не дают, он отчасти прав. Но в каком отношении он прав? То, что я отметил: наши художники, имеющие большие крупные общие достижения, еще не доработались и не завладели настолько этим моментом, не доработались настолько, чтобы картина вырисовывалась из их души, из всего их сознания. Но сказать о портретной живописи так, как сказал Маяковский, что кинематограф сейчас — все и больше ничего, — это большая живописная некультурность, которая вызвана декадансом этого искусства в буржуазную эпоху. Пролетариат должен принести нечто новое, сказать, что художественный синтез в портрете, когда человек изучает множество сюжетов, изучает характерное и затем из этого характерного конструирует определенного человека, не человека в определенный момент, а человека в самой внутренней сущности его, — никакая фотография, никакой кинематограф этого не даст. Фотография дает случайный момент, и только художник может синтезировать и дать настоящий образ человека. Это не значит, что фотография и кинематография не являются большим культурным достижением и что в этом направлении не нужно работать <…> Но он говорит о картине Бродского. Чем он кроет тут? Он говорит, что все это еще большая ерунда, а мы можем вас крыть только фотографией. То есть мы выдохлись, у нас нет искусства, и вместо искусства идет техника. Фотографический аппарат будет работать за нас. Я думаю, что все–таки аппарат, который в нашем мозгу, гораздо выше фотографического аппарата, и синтезировать, мыслить и чувствовать может только он. А картина не есть только химически обработанная пластинка, а это есть огромный акт социально–психологического творчества» (ЦПА НМЛ, ф. 142, оп. 1, ед. хр. 321, лл. 78— 79).
155
На том же диспуте Луначарский отмечал, на общем фоне выставки, успех картин Богородского: «У нас имеется Ассоциация Художников Револ. России. Ее стремление — вместе с сохранением приобретенного высокого мас терства подойти к новым заданиям изображения. Можно сказать так, что пока, очевидно, совершенно действенных путей к этому не намечается. Обой дя выставку АХРР, в которой есть очень яркие, хорошие полотна, я должен сказать, что там есть формально хорошие картины, натюрморты — кисти ви нограда, самовары и т. д., но большого социального значения это не имеет. Как наши послереволюционные картины, как социально значительный акт, как живописная пропаганда это имеет прямое отношение разве только в качестве подготовления образцов. Есть там картины на революционные темы, но эти картины на революционные темы до чрезвычайности похожи на какую–то моментальную фотографию. Художник еще пока не может в себе самом почувствовать революцию и создать из того материала, с введением своей галлюцинации, картину, в которой все было бы поставлено на свое место, все превратилось бы в действительное искусство. Отразить действительность как в зеркале — это не значит еще создать революционную картину. Ее нужно создать из себя, ее нужно создать путем организации того материала, который ты получил из действительности. И вот пока этого еще нет. Я бы сказал, что кульминационным пунктом выставки являются 4 или 5 картин совсем молодого художника Богородского. Этот Богородский — дитя революции в полном смысле слова. Он был летчиком красного флота, он был и цирковым артистом,
