руках.
Хлоя протянула руку.
— Да, спасибо.
— Тогда пройдёмте со мной.
За спиной Хлои тут же выросли ещё двое полицейских, которые проводили её в сторонку.
Женщина, у которой в руках была папка, стала раскрывать застёжку-молнию.
— Какие-то проблемы? — спросила Хлоя, обращаясь к женщине.
— Надеюсь, нет мисс, — она открыла папку и продемонстрировала Хлое лежащий внутри пистолет, — Если только вы предоставите нам документы на оружие. Незаконное хранение и попытку перевоза оружия.
Пистолет, вопреки ожиданиям Хлои, оказался боевой, и ей пришлось проследовать за стражами порядка в участок.
Потом был допрос, во время которого Хлоя безуспешно пыталась доказать, что пистолет принадлежит её мужу Рафаэлю Ланкастеру и вообще она об оружии ничего не знала. Но сам факт, который рассказала им Хлоя, о том, что она познакомилась со своим мужем только вчера, вызывал улыбку у следователей. К тому же, злосчастное свидетельство о заключении брака осталось у Рафаэля, и предъявить им было нечего.
Поэтому после допроса, Хлою отвели в камеру, попутно пояснив, что она может воспользоваться своим правом на один звонок, и вот теперь она сидела на жёсткой скамье, терзаемая головной болью, болью в пятой точке от жёсткости сидения и неотступными мыслями.
Сначала она решила позвонить родителям, однако потом отбросила эту мысль. Родители поохают- поахают и посоветуют ей попробовать выпутаться самой.
Потом она перебрала в голове всех друзей, но не нашла никого, кто бы мог ей помочь. И, наконец, перешла на мужчин.
Их у неё было не мало, но того, кому можно было позвонить из тюрьмы и попросить о помощи, не было.
Она даже на долю секунды допустила мысль, а уж не позвонить ли ей Тони. Однако тут же с отвращением отбросила её.
Красавчик, должно быть, уже позабыл про неё. И она не мерещится ему в другой женщине, наряду с гномами.
Потом мысли Хлои перетекли в верное русло.
Итак, Рафаэль вчера улетел с ней в Лас-Вегас. И папки при нём не было. Так же, как и пистолета, иначе бы его задержали в аэропорту. Потом они приехали в номер. Это Хлоя помнила смутно.
Выходил ли он куда-нибудь? Это тоже вопрос. Хлоя спала, как убитая и ничего вокруг не замечала.
Итак, ситуация, мягко говоря, безвыходная…
Охваченная мыслями, Хлоя не сразу заметила, как в замке повернулся ключ.
В камеру вошёл полицейский и кивнул девушке.
— Следуйте за мной, за вас внесён залог.
Хлоя быстро вскочила на ноги. Залог? Интересно, кто мог так раскошелиться, чтобы вернуть ей свободу, пусть и ненадолго? Неужели, муженёк одумался, и теперь здесь?
Значит, он довольно богат…Да к тому же сможет подтвердить своё отношение к пистолету, а уж если у него найдутся документы, то вообще отлично!
Ответ на вопрос о спасителе пришёл сам собой. В кабинете следователя её ждал Энтони Гроувз.
Хлоя плюхнулась на пассажирское сидение чёрного Ниссана, а за руль сел Энтони. В кабинете следователя, где Хлою обязали дать подписку о невыезде, между ними не было проронено ни слова.
Теперь же девушка намеревалась получить ответы на все свои бесконечные вопросы.
Энтони быстро завёл машину и отъехал от здания полиции.
Но желание Хлои выяснить всё, умерло само по себе, когда на вопрос:
— Куда мы направляемся? — Энтони ответил:
— Нужно убраться из страны. И срочно!
Хлоя некоторое время сидела молча, не в силах совладать с собой. Только вцепилась в сидение побелевшими пальцами. Частично от того, с какой скоростью гнал Энтони, частично от того страха, который обуял её после всего пережитого.
После того, как она обрела какое-то подобие голоса, она повернулась к Тони, который сосредоточенно следил за дорогой.
— Откуда ты узнал, где я? — спросила она дрожащими губами.
Тони хмыкнул.
— О твоём задержании теперь знает вся Америка. Выпуски новостей и всё такое.
Хлоя судорожно сглотнула.
Все друзья, родные, знакомые, теперь в курсе того, что она преступница, а Хлоя даже ухом не ведёт…
— А…почему ты вернулся? — задала она наиболее мучивший её вопрос.
Тони молчал. Хлоя уже решила задать следующий вопрос, когда он мельком взглянул на неё, и ответил:
— В те два дня что-то случилось между нами…
Хлоя фыркнула. Он что, думает, что она могла не заметить этого «чего-то»? Да это был один из лучших сексов в её жизни…Да что и говорить: лучший секс!
— Я не имею в виду секс, — поспешно пробормотал Тони, выруливая на оживлённую трассу.
— Нет? — ошеломлённо переспросила Хлоя, — тогда что?
Тони снова надолго замолчал.
— Какое-то магическое притяжение, страсть, нежность…всё это вместе и ещё что-то.
Хлоя кивнула. Значит, это чувствует не только она.
У Энтони зазвонил мобильный, отвлёкший Хлою от того, чтобы задать свой следующий вопрос.
Тони взял трубку, на какой-то вопрос собеседника отрывисто проговорил: «Хорошо», потом отложил телефон на торпеду и потянулся через Хлою к какому-то аппарату с глазком, висящему на стойке справа от неё.
— Что это за штука? — удивилась Хлоя.
Тони помолчал немного.
— Это радар. От полицейских. Они будут преследовать нас. Совсем скоро, когда поймут, что ты сбежала. Завтра утром у тебя встреча с детективом Сандерсом, а ты не придёшь, поэтому к обеду можно вполне ожидать погони.
Хлоя снова замерла, пригвождённая к месту ужасом, парализовавшим всё её тело.
— Но это был не мой пистолет! — возразила она, — Я вообще видела его первый раз сегодня!
Тони хмыкнул.
— И что? Когда ты сегодня рассказывала всю эту историю полицейским, они поверили тебе сразу же?
Хлоя замолчала. Тони был прав. Они, возможно, даже не смогут найти Рафаэля, а уж чтобы доказать, что это его пистолет, потребуется какое-то невиданное везение. Коего у Хлои пока не наблюдалось.
— Сейчас нам нужно найти ночлег, а потом снова двинемся на выезд. И приготовься, завтра будет тяжёлый день.
Если эти слова были призваны, чтобы успокоить её…то Тони это явно не удалось.
Когда Хлоя зашла в крошечный номер придорожного мотеля, то поняла, как сильно она устала и проголодалась.
Тони пришёл минут через двадцать. Он принёс с собой несколько промасленных бумажных пакетов и пакет с одеждой.
— Вот, здесь еда. — протянул он ей один из пакетов, — и Хлоя с жадностью выхватила гамбургер и стаканчик с кофе. — Прости, ничего другого не было.
Но Хлое ничего другого было и не нужно. Это была самая восхитительная еда, которую она ела за всю
