– Ты мне ее дашь? – сказал он. – Ну, уж тогда я обязательно принесу. Но скажи, если я принесу, так ты Тээле…
Дьявольская улыбка, какая бывает только у индейцев, скользнула по лицу Кентукского Льва. Он вдруг понял, что Арно теперь весь в его власти, что он, Тоотс, сможет растоптать его в прах, если захочет, и, пытаясь подражать индейцам, с сатанинской усмешкой на губах произнес:
– Н-да. Ясно, если ты мне не принесешь металл – не видать тебе Тээле, как ушей своих.
– А если принесу?
– Ну, тогда… тогда еще посмотрим.
– Нет, ты скажи, что ты сделаешь, если я тебе принесу металл.
– Тогда катись ко всем чертям со своей Тээле, бледнолицая собака!
Прозвучал звонок, ребят позвали на молитву. Тээле посмотрела на Арно так, словно хотела спросить: „Почему ты не подождал меня сегодня утром“? Но Арно сейчас некогда было думать о таких вещах. Его мысли кружились только вокруг злополучного металла. Даже Тээле, казалось, представляла теперь в его глазах меньшую ценность, чем кусочек черного дерева, хотя кусочек этот был всего-навсего средством добиться той же Тээле.
Начался урок катехизиса, Арно пытался собраться с мыслями, чтобы не сбиться при ответе: он боялся кистера так же, как и другие. И все сошло бы гладко, если бы за несколько минут до конца урока кистеру не пришла в голову мысль задать ему вопрос.
– Ну так, а теперь, Тали, – сказал он, – как звали того мужа, который жил дольше всех, и до какого возраста он дожил?
– Металл, – звонко прозвучало в ответ.
– Как?
– Мет… Метузала[2]
– Вот именно – Метузала! А ты что там напутал?
– Ме… ме… – Арно покраснел до ушей. Хотя он и знал, что, кроме него и Тоотса, никто не догадывается, почему у него вырвалось это слово, ему стало ужасно стыдно.
– Ме-э… ме-э… – сердито передразнил его с кафедры кистер. —Чего ты мемекаешь – ты же не овца. Учиться надо лучше, а не мемекать! Ленив ты, как капустный червь. Тоотсу как раз под пару, хоть свяжи вас вместе да пусти по реке.
Для Арно это было уже слишком. Он все мог бы вынести, но такое издевательство в присутствии Тээле – нет, это было уже слишком! Он бессильно опустился на скамью, словно его по голове ударили. Учился Арно совсем не плохо, но кистер был сегодня не в духе —вот ему и нужно было сорвать на ком-нибудь злость. Урок окончился, начался следующий, потом и он кончился – так и шли уроки один за другим, пока не настало время собираться домой. Арно все эти часы просидел за партой, ни с кем не обменявшись ни единым словом. Да и к чему! Ему казалось, что теперь все погибло. Что он теперь значит для Тээле, он, глупый мальчишка, которого выругали перед всем классом? После уроков, когда остальные ребята весело побежали домой, Арно один остался в классе. Он решил подождать, пока и Тээле уйдет, чтобы потом идти домой одному. Но дело обернулось по-другому. Вскоре в класс тихонько проскользнула Тээле и, на цыпочках подойдя к Арно, спросила:
– Ты разве не идешь?
Арно оторопел. Об этом он даже и мечтать не смел.
– Да, иду, – растерянно пробормотал он, вскочил, схватил под мышку узелок с книжками и вместе с Тээле вышел из школы.
Проходя через двор, они увидели, как Тоотс пытается насильно навязать Визаку тот самый обруч, который Арно утром принес в школу. Тоотс уже сбавил цену до крайнего предела – до одной копейки, но, несмотря на это, Визак все еще колебался, делая плаксивую мину. В конце концов Тоотс добавил от себя ещё один „алмаз“ – так он называл свои камешки, – и сделка состоялась.
– Что ты такое сказал кистеру вместо „Метузала“, что он стал ругаться? – спросила по дороге Тээле.
– Кистер? – переспросил Арно. – Кистер этот просто Коротышка, его так все и называют – Юри- Коротышка.
– Почему?
– Не знаю. Должно быть, потому, что он короткий, как обрубок.
– А что ты ему сказал? Мет… мет…
– Металл.
– Что такое металл?
– Откуда мне знать. Тоотс говорит, будто это черное дерево, из которого индейцы выжигают себе луки.
– Ой, Тоотс этот – прямо страшный человек. Только и знает своих индейцев.
– Конечно, страшный. Да еще такую чушь болтает… – Арно решил, что настал подходящий момент, когда можно укрепить свои позиции. – Да, такую чушь болтает, что прямо уши вянут.
– А что он сказал?
– Что он сказал… да сказал, будто хочет на тебе жениться.
Тээле вся залилась румянцем. Вначале она не могла вымолвить ни слова, но потом, оправившись от смущения, стала, к великой радости Арно, вовсю поносить Тоотса.
