IX. Янсенизм и франкмасонство занимали инквизиторов в царствование Фердинанда VI, иезуиты обозначили именем янсенистов тех, которые не следовали мнению Молины относительно благодати и свободной воли, и даже канонистов, которые ставили каноны и соборы первых восьми веков Церкви выше папских булл. Между тем их противники дали им и их приверженцам имя пелагиан. Ненависть, которую питали друг к другу обе эти партии, доводила их до взаимного обвинения в защите тезисов ошибочных, ложных, неприличных, ведущих к заблуждению, благоприятствующих ереси и даже еретических. Но иезуитская партия торжествовала в Испании, потому что духовниками Филиппа V и Фердинанда VI были иезуиты и доверие к ним было очень велико у этих двух монархов. Немногие испанцы осмелились бы принять учение, противное учению господствующей партии, потому что пришлось бы отказаться от всякой общественной должности и от церковных санов. Это сделало доносы на молинистов крайне редкими, тогда как их противников было легко преследовать. Однако малое число последних и их безупречное поведение устранили преследование. Естественно, что иезуиты заставили осудить все книги, учение коих было противно учению Молины. Отсюда те скандальные происшествия, которые возникли в 1748 году и в следующих годах между доминиканцами и верховным советом. Речь шла: 1) о включении, которое иезуиты Карраско и Касани сделали украдкой и собственной властью, нескольких католических трудов (как отмеченных янсенизмом) в Индекс, опубликованный главным инквизитором Прадо в 1747 году; они притом злоупотребляли поручением, которое было им дано, а именно — редактировать каталог книг, запрещенных предыдущими указами; 2) о запрещении трудов кардинала Нориса, на которое августинские монахи жаловались папе Бенедикту XIV (последствия этого выступления см. в главе XIII); 3) о такой же мере, употребленной против сочинений достопочтенного Палафокса, которую инквизиторы принуждены были отменить, когда папа объявил, что они — католические и не должны служить препятствием к канонизации их автора.
Статья вторая
О ФРАНКМАСОНСТВЕ
I. Франкмасонство явилось объектом совершенно новым для инквизиции. Папа Климент XII[243] издал в 4-е календы мая, то есть 28 апреля 1738 года, буллу В высоком, в которой он отлучал франкмасонов. Вследствие этой меры Филипп V велел обнародовать в 1740 году королевский указ против франкмасонов, довольно большое число которых было арестовано и приговорено к галерам. Инквизиторы воспользовались этим примером для такого же сурового обращения с членами ложи, открытой в Мадриде. Несомненно, это страшная кара — служить в оковах на галерах, исправлять там службу гребцов безо всякого вознаграждения, употреблять самую плохую пищу, часто получать палочные удары и другие столь же суровые наказания. Однако это положение менее страшно, чем смертная казнь, которая была декретирована указом 1739 года кардиналом, наместником Рима от имени первосвященника Бога мира и милосердия. Бенедикт XIV возобновил буллу Климента XII в 5-е число июньских календ (18 мая) 1751 года, дополнив ее другою, которая начиналась словами: Заботы римских первосвященников. Брат Хосе Торрувиа, занимавшийся разбором книг для святого трибунала, донес о существовании франкмасонов. Король Фердинанд VI велел обнародовать против них новый указ 2 июля того же года. В нем было сказано, что все, кто не сообразуется с его распоряжениями, будут наказаны как важнейшие государственные преступники. Брат этого государя Карл III Испанский, тогда король Неаполя, в тот же день запретил масонские собрания, называя их опасными и подозрительными. Я дам сведения об одном процессе этого рода, разбиравшемся в Мадриде в 1757 году.
II. Господин Турнон, француз, родившийся в Париже, поселился в Мадриде. Он был приглашен в Испанию правительством и награжден пенсией. Ему было поручено организовать фабрику медных пряжек и научить их производству испанских рабочих. В 1757 году на него поступил в святой трибунал донос как на подозреваемого в ереси от одного из его учеников, который в этом случае только повиновался обязательству, наложенному на него его духовником во время пасхального причащения.
III. Донос, сделанный 30 апреля, гласил: 1) г. Турнон призывал своих учеников вступать в общество франкмасонов, обещая, что парижский Великий Восток пришлет ему полномочие для принятия их в число братьев ордена, если они пожелают подчиниться испытаниям, которые он на них наложит, чтобы удостовериться в мужестве и спокойствии их души; дипломы об их приеме будут высланы из Парижа; 2) некоторые из этих молодых рабочих изъявили свое согласие вступить в число франкмасонов, но только после того, как г. Турнон ознакомит их с целью этой организации; для удовлетворения их желания г. Турнон беседовал с ними о многих сверхъестественных явлениях и показал им рисунок, изображавший архитектурные и астрономические инструменты; они вообразили, что эти фигуры имеют отношение к магии; в этой мысли утвердили их слова г. Турнона о проклятиях, сопровождающих клятву, которую они должны будут дать в том, что сохранят в глубочайшей тайне все увиденное или услышанное в ложах их братьев, франкмасонов.
IV. Вследствие тайной информации были получены показания трех свидетелей о том, что г. Турнон — франкмасон. 20 мая он был заключен в секретную тюрьму. В протоколе первого из трех увещательных заседаний, которое происходило в самый момент заключения подсудимого, мы находим следующий небезынтересный диалог.
Инквизитор. Клянетесь ли вы Богом и этим святым крестом говорить правду?
Г. Турнон. Да, я клянусь.
Инквизитор. Как вас зовут?
Турнон. Пьер Турнон.
Вопрос. Откуда вы приехали?
Ответ. Из Парижа.
В. По какому поводу вы прибыли в Испанию?
О. Я приехал сюда для устройства фабрики медных пряжек.
В. С какого времени вы живете в Мадриде?
О. Я живу уже три года.
В. Знаете ли вы, почему вы арестованы и препровождены в тюрьму святого трибунала?
О. Нет, но предполагаю: это произошло потому, что сказали, будто я франкмасон.
В. Почему вы это предполагаете?
О. Потому что я говорил своим ученикам, что я франкмасон, и опасаюсь, что они на меня донесли. С некоторого времени я заметил в их разговорах со мной какую-то таинственность, и их вопросы заставляют меня думать, что они смотрят на меня как на еретика.
В. Вы сказали им правду?
О. Да.
В. Итак, вы франкмасон?
О. Да.
В. С каких пор?
О. С двадцати лет.
В. Присутствовали вы на собраниях франкмасонов?
О. Да, когда жил в Париже.
В. Вы встречались с ними в Испании?
О. Нет, я даже не знаю, есть ли здесь ложи франкмасонов.
В. Если бы они были, вы присутствовали бы на них?
О. Да.
В. Вы христианин, римский католик?
О. Да. Я был крещен в церкви Св. Павла в Париже, в приходе моих отца и матери.
В. Каким образом, являясь христианином, дерзаете вы находиться в масонских
