Майк слушал, вспоминая ее лицо, карие глаза, безупречную фигуру, полные губы, чарующий смех. Чувствуя, как сжимается сердце, он поймал себя на том, что с нетерпением ждет встречи с ней.
– Надеюсь, вы добрались благополучно? – спросил он. – Надо было проводить вас.
– Все в порядке, спасибо, – ответила Эллин. – Мне подвернулось такси. – Помолчав, она добавила: – Я провела восхитительный вечер и очень жалею о том, что он так неудачно закончился.
Майк улыбнулся и, не в силах сдержать иронию в голосе, произнес:
– Мы оба виноваты. Где вы сейчас находитесь?
– У себя в номере.
Майк уже хотел пригласить ее пообедать вдвоем, но тут же увидел Сэнди, которая входила в приемную, и с досадой подумал, что вводить в заблуждение еще одну женщину – это уже слишком. Если учесть, что он не собирался продаваться Фаргону, поступить так с Эллин было бы непростительно.
– Когда вы возвращаетесь в Штаты? – спросил он, заранее зная ответ.
– В следующий понедельник, – сказала Эллин и после секундного колебания добавила: – Разве что…
– Не надо, – перебил Майк. – Не надо спрашивать. Ответ будет тот же, что вчера, и до понедельника ничто не изменится.
– А во вторник? – спросила Эллин, и Майк подумал о том, что возникшая двусмысленность задела его куда больше, чем он хотел.
– И во вторник тоже, – сказал он.
Они помолчали. Майк проводил взглядом стайку птиц, прочертившую небо, удивляясь тому, как же это вышло, что Эллин вошла в его жизнь именно сейчас… Впрочем, заходить дальше было бессмысленно, и он выбросил эту мысль из головы.
– Мне очень жаль, что вы не получите свои двадцать тысяч, – произнес он. – Но по крайней мере сохраните работу.
– Да, сохраню, – подтвердила Эллин.
Майк словно воочию видел боль в ее глазах и решил, что разговор пора заканчивать.
– А как же ваше затруднение? – спросил он.
– Это мое затруднение, – ответила Эллин. – Вам не о чем беспокоиться.
– Если Фаргон выставит вас на улицу, знайте, что вас здесь ждут.
– Спасибо, – негромко обронила она.
Но Майк знал, что, если Фаргон выгонит Эллин, она не вернется в Лондон, а поскольку сам он и не думал переезжать в Лос-Анджелес, то решил, что, может быть, это и к лучшему, если между ними все кончается, даже не начавшись. Однако эта мысль не мешала ему подбирать слова, которыми он пригласил бы Эллин в оперу, в ресторан – куда угодно, лишь бы увидеться с ней. Вместо этого он сказал:
– Берегите себя, хорошо?
– И вы тоже, – отозвалась Эллин. – И если нагрянете в Лос-Анджелес, не забывайте, что я задолжала вам ужин.
Майк промолчал, и секунду спустя в трубке зазвучали короткие гудки.
После недолгого колебания он повернулся к столу и дал отбой, гадая, о чем в эту минуту думает Эллин, так же у нее гадко на душе, как у него; он подозревал, что Эллин, убедившись, что он не подпишет контракт, уедет раньше намеченного срока. В некотором смысле он даже надеялся на это, зная, что соблазн позвонить ей в ближайшие дни будет лишь возрастать.
Откатив кресло к окну, Майк поднялся на ноги и, сунув руки в карманы, посмотрел вниз, на реку. За минутой шла минута, и он продолжал стоять у окна, вспоминая о событиях последних двадцати четырех часов и гадая, как проведет следующие. Его терзал мучительный стыд из-за того, как он обошелся с Сэнди. Он даже подумал, не пригласить ли ее куда-нибудь вечером, чтобы загладить вину, но потом напомнил себе, что уже однажды заменил ею Эллин, и, учитывая, чем все это кончилось, поступать так еще раз было бы глупо. И очень жестоко, добавил про себя Майк, понимая, как много он значит для Сэнди, в то время как для него этот шаг был бы только чем-то вроде искупительной жертвы.
– Конфуций утверждает, будто бы человек, смотрящий в окно, понапрасну растрачивает запас удачи и везения.
Майк со смехом обернулся к Зельде, которая закрывала за собой дверь кабинета.
– А запас джина остается неприкосновенным, – сказал он.
– Кажется, тебе удалось прочесть мои мысли, – изумленно произнесла Зельда.
Майк продолжал улыбаться.
– Нет, но ты определенно прочла мои, – отозвался он.
Брови Зельды насмешливо изогнулись.
– Нет ничего проще. Достаточно было взглянуть на тебя, – промолвила она. – Неприятности по работе или что-нибудь личное? Нет, ничего не говори, я сама знаю. Исключительно личные неурядицы гонят тебя к окну. Профессиональные неудачи способны лишь разгневать тебя. Теперь подумаем, какой из этого следует вывод. Все дело во вчерашней встрече с Эллин Шелби. Но не говори мне, что она тебя отшила.
– Ты права, все закончилось именно этим, – ответил Майк, не желая оказать Эллин медвежью услугу, рассказывая всем и каждому о том, что все было наоборот. – Но дело не в Эллин, а в Мишель, – добавил он.
