Клей пренебрежительно махнул рукой:
– Забудь о ней. Она твоего мизинца не стоит… – Он рассмеялся. – Ты умная женщина, Эллин, и всегда знала, что я вернусь. Я не сержусь на тебя за то, что ты поместила те снимки в газету, чтобы поссорить меня с Карен. На твоем месте я сделал бы то же самое. Но вот что я тебе скажу: во плоти ты выглядишь гораздо лучше, чем на той фотографии. И мне не следовало забывать об этом.
– Я не помещала этот снимок в газету, – бросила Эллин. – Это сделал Тед Фаргон. Он воспользовался снимками, чтобы шантажировать меня. Как он их раздобыл, Клей? Ты сам дал ему полароидные карточки? Ты знал, что у твоего дома караулит человек Фаргона?
– Эй, эй! – воскликнул Клей. – Я не знал, что у моего дома ошивается этот репортеришка, пока Фаргон сам не сказал мне об этом. И я сразу пригрозил засудить мерзавца.
– Но вместо этого ты отдал Фаргону полароидные снимки.
На лице Клея с трехдневной щетиной и темными блестящими глазами появилось беззаботное выражение.
– Не понимаю, отчего ты так близко принимаешь это к сердцу, – сказал он. – Ты выглядела на снимках просто шикарно, и прекрасно знаешь об этом. К тому же ты сама любила выставить напоказ свои прелести. И я подумал, что ты не станешь возражать, если я покажу эти фотографии двум-трем приятелям…
– Что ты мелешь, черт побери?! – вспыхнула Эллин. – Ведь это ты заставлял меня ходить голышом, и я делала это, потому что любила тебя.
Клей ухмыльнулся.
– Господи, какой дурой я была! – пробормотала Эллин, запуская пальцы в волосы. – Уходи, – сказала она, вновь посмотрев на Клея. – Забирай свое шампанское и уходи.
Клей подбоченился и, склонив голову набок, улыбнулся ей.
– Если бы я решил, что ты говоришь серьезно, я бы обиделся, – ответил он. – Но я знаю тебя и понимаю, что ты имеешь в виду. Ты любишь, когда с тобой обходятся грубовато…
Он шагнул вперед, положил руки на талию Эллин, и ее сердце замерло от страха.
– Клей, я говорила серьезно, – предупредила она, вжимаясь в стену. – Я не хочу, чтобы ты прикасался ко мне. Немедленно уходи, и…
– На тебе надето что-нибудь под этой штукой? – перебил Клей, задирая ее футболку.
– Ты слышал, что я тебе сказала? – крикнула Эллин, отталкивая его руку. – Не смей ко мне прикасаться! Это не игра, Клей. Я действительно хочу, чтобы ты ушел.
– Хочешь заняться любовью у окна, чтобы нас могли видеть? – спросил Клей, привалившись к ней животом.
– Клей, отпусти меня, – попросила Эллин, почувствовав, как заелозили его бедра. – Отпусти меня! – крикнула она. Но Клей прижал ее руки к стене и навалился на нее так, что она не могла шевельнуться. – Не надо! – задыхаясь, произнесла она, пытаясь уклониться от ищущих губ Клея. – Прошу тебя, прекрати!
– Ну хватит, ты меня не проведешь, – насмешливо сказал Клей. – Ты всегда любила вот так потискаться.
– Нет, Клей, пожалуйста, остановись! – взмолилась Эллин, мотая головой из стороны в сторону и уклоняясь от его поцелуев.
– Эй, это ведь я, неужели ты забыла? – Клей рассмеялся и, едва Эллин попыталась вырвать руки, еще крепче прижал ее запястья к стене. – Мне всегда стоило лишь прикоснуться к тебе, и ты тут же срывала с себя одежду и хваталась за мою штучку. Вот она, крошка. Бери ее. Она твоя.
Продолжая сопротивляться, Эллин с горечью отметила, что Клей говорит чистую правду. Ей не хотелось даже думать об этом, ведь именно так она вела себя с Клеем, а потом и с Майком. Один поцелуй – и она срывала с себя одежду, словно изголодавшаяся по сексу нимфоманка. Может быть, именно поэтому Майк избегает ее? Не оттолкнула ли она его своей доступностью? А вдруг он подумал, что она ведет себя так со всеми мужчинами?
– Не надо, Клей! – вскричала она, почувствовав, как его пальцы забираются под эластичный пояс ее брюк. – Отпусти меня! Ради всего святого… – Она молотила кулаками, стараясь вытолкнуть ноги Клея, вторгшиеся между ее бедер, но он держал ее так, что она едва касалась ступнями пола и не могла оказать ему сопротивление. – Господи, нет! – крикнула она, когда Клей стянул с нее брюки и начал расстегивать свои джинсы. – Клей, прошу тебя, не надо!
Но Клей не слушал. С удивительной легкостью он завел руки Эллин ей за спину и, оттянув тонкую ткань, сунул пальцы ей в трусики.
Эллин кричала и вырывалась, пытаясь укусить или ударить его, и наконец, умудрившись высвободить руку, нащупала настольную лампу, стоявшую позади, и с силой обрушила ее на голову Клея.
– Что здесь происходит, черт побери? – раздался в дверях голос Мэтти.
Клей сполз на пол. Эллин обхватила себя руками, судорожно хватая воздух.
– Господи… – всхлипывая, пробормотала она, прижимаясь к стене.
– С тобой все в порядке? – спросила Мэтти, подойдя к ней. – Что случилось? Боже мой, да ведь это Клей!
– Он пытался изнасиловать меня, – простонала Эллин.
– Она сама этого захотела, – процедил Клей, вытирая кровь со лба и с трудом приподнимаясь. – На кой черт тебе потребовалось бить меня? Мы ведь просто развлекались.
– Ты хотел изнасиловать меня, сукин сын! – крикнула Эллин. – А теперь проваливай отсюда, пока я не вызвала охранника!
– Не забудь выпить чего-нибудь успокаивающего, – съязвил Клей. – Если ты набросишься на парня так
