— Что? — Она старалась, чтобы голос ее звучал как можно спокойнее, но почему-то от этой непривычной нежности и ласковой улыбки что-то странное творилось у нее в груди.
Алекс накрутил прядь ее светлых волос себе на палец.
— Какие чудесные у тебя волосы — такие мягкие и шелковистые. Но они могут опутать сердце мужчины, подобно стальной проволоке.
— Я как раз подумываю о том, чтобы обрезать их. Здесь слишком жарко, чтобы ходить с длинными волосами.
Алекс с силой потянул ее за волосы, Лори поморщилась от боли.
— Так ты собираешься укоротить их? Слышишь меня? — не получив ответа, переспросил он.
— Я поступлю так, как мне будет нужно. — Не будь нервы ее натянуты до предела — и даже более — она в жизни не отважилась бы так испытывать его терпение. — Это мои собственные волосы.
Она почувствовала, как мечутся внутри него электрические разряды гнева, но, как ни странно, он удержал себя в руках.
— Ох, Лори, — он с жалостью усмехнулся. — Но почему мне постоянно приходится сдерживать желание перекинуть тебя через колено и отшлепать как следует?
— Не знаю. Возможно, потому что ты садист.
Но он лишь улыбнулся в ответ; улыбка полоснула Лори по сердцу словно бритва; затем, взяв ее за руку, он нежно поцеловал ее в ладонь.
— Верь мне, — прошептал он, припав губами к повлажневшей коже, — я знаю, ты испугана, но обещаю, что буду осторожен и ничего не сделаю без твоего желания.
Он приподнял голову, и Лори вновь увидела в серых глазах Алекса нежность и страсть. Какой, наверное, он прекрасный любовник… На мгновение она ощутила нечто, очень похожее на сожаление, но тотчас же отогнала от себя это предательское чувство. Конечно, прекрасный — такой ловкий, изощренный, такой опытный. И ведь он ни капли не сомневается в том, что она в скором времени пополнит список его легких побед. Что же, она намерена его разочаровать — сию же минуту.
Но даже сейчас ей пришлось облизать языком пересохшие губы прежде, чем заговорить.
— Алекс…
Ей не удалось продолжить. Он вскочил на ноги и, не успела она и пошевелиться, сгреб ее в объятия. Мгновение он глядел на нее, прижав к себе, затем понес в спальню и положил на кровать. Лори тут же попыталась снова убежать, но он удержал ее за запястье.
— Пусти, — задыхаясь, произнесла она, — я сказала: я останусь в той комнате.
— Сегодня ты не будешь там спать.
— Ты что, не понимаешь? Я не собираюсь спать с тобой — никогда.
Некоторое время он вглядывался в нее, глаза его сузились, а зрачки были такими темными, что Лори могла видеть в них собственные крошечные отражения.
— Значит, сопротивление, оказанное мне, — начал Алекс, дернув головой, — вовсе не было, как я предполагал, вызвано страхом робкой, неопытной девственницы. — Столько яда было в его презрительном тоне, что он, казалось, словами мог прожечь ее кожу.
— А ты у нас, оказывается, сообразительный, — парировала она, — сразу все понял.
Еле сдерживая ярость, он выпустил ее запястья. Они пристально уставились друг другу в глаза. Лори была очень бледна, на его щеках выступили ярко-красные пятна.
— Как скоро ты позабыла, — его слова падали в комнату, словно кусочки арктического льда, — клятвы, произнесенные тобой у алтаря лишь несколько часов назад. Но может быть, ты что — то недопоняла, может, к тебе надо было приставить переводчика? — Губы его искривились в усмешке.
— Нет, я все прекрасно поняла. Любовь, уважение и послушание — так, по-моему? Или там было еще что-то между строк?
В этот момент взгляд его потемневших серых глаз, казалось, был способен расколоть гранит. Но Алекс, видимо, сумел обуздать свой гнев, ибо все, что он произнес, было:
— Совершенно точно: любить, уважать и слушаться своего мужа.
— Или, другими словами, быть тебе покорной женой, так? — На какое-то мгновение голос ее задрожал от сознания всего ужаса того, что она делает. — Не думай, что мне не противно говорить все это, Алекс. Но ты сам вынуждаешь меня. Я умоляла тебя — ты был непреклонен. А клятва, произнесенная по принуждению, ни к чему не обязывает, ты знаешь это не хуже меня.
Алекс что-то проворчал, похоже, какое-то ругательство.
— Смею напомнить тебе, что ты вышла замуж в обмен…
— …на существование «Пэджет Кристал». И…
— Именно так. Я позволил вашей фирме существовать — и теперь ты должна вернуть мне должок.
— Но я сделала все, что ты требовал. Я вышла за тебя замуж, не так ли? Или я упустила какой-то пункт в нашем небольшом деловом соглашении?
— Мне твое остроумие ни к чему.
Но Лори уже больше не могла молчать.
— Ты заставил меня стать твоей женой, Алекс. Ты можешь заставить меня стать покорной, не сомневаюсь, — она невольно опустила глаза на свое запястье, на белоснежной коже все еще виднелись бледно-голубые синяки, оставленные им в тот раз, — но ты не можешь заставить меня любить тебя. Любви нельзя добиться с помощью силы. И ты сам прекрасно это понимаешь, ведь и сам не любишь меня.
Лори ненадолго запнулась, но продолжала:
— А в моем романе любовь и секс неразлучны.
— И что же это, интересно, за роман? — Мурашки побежали у нее по коже от ледяного тембра его голоса. — «Постельный справочник фригидных английских девиц», я полагаю.
Жестокая издевка, прозвучавшая в его словах, едва не сломила ее способности сопротивляться.
— Я не буду заниматься с тобой любовью. Ты мог купить меня, но…
— Да, мог. И в моем романе, — зловеще передразнил ее он, — ты моя собственность, что дает мне исключительное право и на твое тело.
— Нет. Я согласна быть декоративной женой — ведь именно это нужно таким, как ты, разве нет? Ты уже снабдил меня шмотками, драгоценностями, — взгляд ее невольно упал на кольцо с изумрудом, — и я постараюсь создавать для тебя подобающий фон перед твоими друзьями и клиентами, но, клянусь, ничем большим для тебя я не стану.
Мгновение он смотрел на нее.
— Ты, маленькая сучка, — очень тихо проговорил он, — я бы на твоем месте хорошенько подумал, прежде чем играть со мной в такие игры…
— Это не игра, Алекс, уверяю тебя, — Лори даже умудрилась беззаботно хохотнуть.
— Я могу, к примеру, пересмотреть свою позицию в отношении «Пэджет Кристал».
— Что ты имеешь в виду? Не можешь же ты…
— Я все могу. «Пэджет» теперь является моей фирмой, и коли мне заблагорассудится, я могу стереть его с лица земли.
— Ты бессердечное животное.
Алекс пожал плечами.
— Ты уже сообщала мне об этом.
Она уставилась на него, с ожесточением впившись зубами в свою нижнюю губу. Гнев накачивал адреналин в ее кровь, ее так и подмывало закричать, бросить ему в лицо: «Что бы ты ни делал, я все равно не буду спать с тобой!» Но ей приходилось сдерживать себя. Если она и дальше будет продолжать дразнить пока спящего тигра ярости Алекса, кто знает, что может произойти. Одно несомненно: это будет нечто ужасное.
Она глубоко вздохнула.
— Слушай, Алекс, я говорю серьезно. Я вышла за тебя замуж и обещаю, что постараюсь быть хорошей женой — по крайней мере, в глазах света. И никому ничего не надо знать, кроме нас.
— А не кажется ли тебе, дурочка, что в своем милом деловом плане ты не учла одного пункта?
— Какого?
