— И что ты предлагаешь? — спросила она.
— Просто наслаждайся и радуйся жизни — такой, какой она складывается вне зависимости от твоих отчаянных попыток организовать ее по собственному усмотрению.
— После того, как скрупулезно ты меня проанализировал, мне самой уже практически ничего не остается делать, а лишь следовать твоим увещеваниям, — рассмеялась она, но тотчас осеклась, потому что Луи был серьезен. Таким она его еще не видела. И это заставило ее нервно поежиться. — Ты в самом деле так обо мне думаешь? — спросила она.
— Не сомневайся, — ответил Луи.
— Тогда ты действительно так же хорош, как кажешься.
— Или же ты в очередной раз ошиблась, — невесело усмехнулся он.
— Знаешь, мне бы очень хотелось, чтобы ты оказался не сыном Тарранта, — с ошеломляющей честностью призналась ему Саманта.
Луи принял это признание с удивительной готовностью. Он даже не упустил момента поддеть ее:
— А мне бы не хотелось почувствовать себя в шкуре твоего очередного одноразового мужа.
— Думаю, тебе это не грозит, — отозвалась Саманта. — Ты ведь не собираешься вести меня к венцу, — грустно улыбнувшись, добавила она.
— Послушай, Сэм. Мы одни на этой яхте посреди реки, только я и ты — мужчина и женщина. Считай, что мы уже супруги.
— Луи, прошу тебя, не начинай… — прошептала она в смущении.
— Тебе все равно никуда от меня не уйти, дорогая. Кругом непроглядная темень, а в реке кишат аллигаторы, — пошутил он.
— Хорошо, что напомнил, поскольку я уже достаточно долгое время перебираю в уме планы побега, — шуткой на шутку ответила она.
— Почему, Сэм? Впереди чудесная ночь. Ты уже провела со мной отличный вечер, почему бы нам не продолжить? Яхта прекрасно оборудована. В каюте есть кондиционер, — перечислял он, с удовольствием наблюдая, как разгорается румянцем ее молочная кожа.
— А телевизор, радио, выход в Интернет? — полюбопытствовала Саманта, улыбаясь через силу.
— Увы, всего этого нет. Только покой и удовольствия.
— А что там? — спросила она, указав в сторону загадочного такелажа.
— А это рыболовные снасти моего деда, — удовлетворил он ее интерес, но тут же и сам задал вопрос: — Ты когда-нибудь держала в руках штурвал?
— Нет.
— А хочешь попробовать?
Саманта неуверенно кивнула.
— Тогда подойди сюда и встань на мостик, — распорядился Луи, предупредив: — Прости, но мне придется к тебе прикоснуться. Просто положи руки на руль и старайся держать ровнее, — пояснял он, крепко зажав ее тонкие руки в своих. — И смотри вперед. Выверяй свой курс по намеченной цели. Скоро мы сможем причалить и отдохнуть.
Внутреннее пространство яхты было искусно обшито деревом ценных пород. Когда Луи открыл каюту, Саманта ахнула от восхищения.
— Как красиво! — воскликнула она.
Каюта напоминала альков.
— Здесь есть все, что необходимо для жизни, — сообщил ей владелец яхты. — В стеновые панели встроены потайные шкафчики. Там ты можешь найти виски и содовую, — пошутил он.
— Содовой я выпила бы с превеликим удовольствием, — сказала гостья.
— В таком случае располагайся поудобнее, я сейчас тебя обслужу… Кстати, ты первая женщина, которую я привел сюда, — невзначай заметил он.
Саманта взяла из его рук стакан с содовой и взглядом выразила свое изумление.
— Просто обычно я путешествую на яхте один, для этого мне не нужна компания. Наоборот, я так устаю от общества в будни, что стараюсь часы досуга проводить в уединении. Наверное, это уже свидетельствует о наступлении старости, — лукаво предположил он.
— Тогда почему ты меня сюда пригласил? — спросила Саманта.
— Мы же хотели познакомиться поближе.
— Ты прав, — кивнула она. — Но о тебе я по-прежнему ничего не знаю.
— Моя мать была певицей, и мы много разъезжали.
— Должно быть, это очень занятно, — предположила девушка.
— Когда в меру, — уточнил Луи.
— Но ты ведь до сих пор продолжаешь путешествовать. Если бы тебе это не нравилось, ты бы уже давно прекратил, — рассудила она.
— Дань семейной традиции, — рассмеялся мужчина. — Да и работа этого требует.
Саманта внимательно осматривалась. Луи заприметил сосредоточенную пытливость в том взгляде, который она кидала на особенно эффектные предметы в убранстве роскошной каюты.
— Готов поручиться, что ты художница, Сэм, — объявил он.
— В том смысле, что рисую картины? — с улыбкой уточнила она.
— Если и не рисуешь, то вполне могла бы. То, как ты смотришь на мир вокруг, изобличает в тебе эстетскую натуру.
— Признаться, я рисовала немного, — проговорила Саманта.
— И что же ты рисовала? — спросил ее Луи.
— Пейзажи, цветы, животных, — улыбчиво и немного рассеянно отвечала ему девушка. — Таррант всегда настаивал на том, чтобы я занялась этим всерьез. Даже предлагал оборудовать в доме студию.
— И что же тебе помешало?
— Я была занята другим, — прошептала молодая вдова. — У меня было много важных дел как у жены Тарранта.
— А, понимаю! Все эти дамские ланчи, посиделки, благотворительные и прочие светские мероприятия… — презрительно перечислил он.
Саманта засмущалась, более прежнего, но согласилась:
— Именно.
— Теперь, когда ты больше не его жена, чем намерена заняться?
— Не знаю, у меня пока нет никаких желаний. И вообще сейчас я не могу думать о таких вещах. Я совсем недавно похоронила мужа, — с укором напомнила она своему собеседнику.
— Конечно, на все нужно время. И мечты не приходят просто так. Но, как мне кажется, свободой быть собой, которая у тебя наконец имеется, не стоит пренебрегать, — настоятельно заметил он.
Сказав это, Луи подошел к окну, задрапированному плотными шторами, и запустил механизм, бесшумно раздвинувший их.
Саманта в очередной раз не удержалась от вздоха восхищения.
Перед ней открылся совершенно изумительный вид на реку в густых сумерках, отгороженный от них только стеклом от пола до потолка.
— Волшебно! — прошептала девушка.
— Вот завтра же и начнешь! — решительно объявил ей мужчина.
— Что? — удивленно посмотрела она на него.
— Как что? Рисовать.
— Брось, — махнула рукой Саманта.
— Ничего подобного, я настаиваю, — энергично возразил он ей. — Кстати, я лично знаю художников, которые могли бы дать тебе мастер-класс.
— Я уже слишком стара для таких занятий. Все это ни к чему, Луи, уверяю тебя, — совершенно безотчетно противилась Саманта.
— Неправда. Ты сама знаешь, что в творчестве возраст роли не играет, — со знанием дела заметил мужчина. — Сколько тебе?
— Тридцать один, — ответила она.
