Лиззи удивленно взглянула на Рианон, потом засмеялась:
– Да, она тот еще фрукт, но интервью с людьми, пережившими кризис, проведет отлично. Как Барбара Вудхаус передачу о собаках. Она все еще состоит в своем благотворительном фонде?
– Не знаю, я не спрашивала. И по-моему, членам благотворительных фондов не положено об этом распространяться.
– Правильно. А мне она сказала потому, что хотела и меня в это дело втравить. Решила, что я им подхожу.
– Напомни, где вы познакомились.
– Она читала лекции по психологии, когда я была в Бирмингеме. – Лиззи фыркнула. – Я же тебе говорила, эта женщина битком набита разнообразными талантами, причем самыми неожиданными. Шарон тебе сообщила, что она профессиональная скрипачка?
– Нет.
Рианон улыбнулась.
– Бывает, от Шарон с ума можно сойти, но такого доброго сердца ни у кого нет. И голова светлая. Это Магнус Пайк в юбке. У нее находится время на таких людей, что ты просто не поверишь, если она тебе расскажет. Ты ее еще не снимала?
– Пробная съемка в пятницу. Джолин нашел для нас студию в Теддингтоне за треть обычной цены.
– Золотой наш, – произнесла Лиззи таким тоном, что Рианон сразу припомнила мнение подруги об излияниях насчет отношений с Максом.
Минут двадцать спустя, уже на платформе “Найтсбридж”, Рианон спросила:
– Да, кстати, я тебе сказала, что получила рождественскую открытку от Галины?
Глаза Лиззи округлились. С самого ее приезда Рианон ни разу не произнесла имени Галины, а сама Лиззи по какой-то непостижимой причине не могла найти повода, чтобы заговорить на эту тему.
– Нет, – просто ответила она, – ничего не говорила.
– Открытка пришла на днях, – принялась рассказывать Рианон. Подошел поезд, и подруги вошли в вагон. – Она написала, что в феврале собирается в Лондон. “Конспираси” разработала новые марки духов, Галине предстоит тур по Европе, а после этого они с Максом проведут медовый месяц где-то в Швейцарских Альпах. Кажется, это место называется Гштад. В общем, она пишет, что я, мол, очень занята, она это понимает, но была бы рада, если бы у меня нашлось время и мы бы с ней выпили где-нибудь кофе или даже пообедали вместе.
Лиззи перевела дух, стараясь переварить полученную информацию, затем спросила:
– Ты собираешься встречаться с ней?
Рианон покачала головой и бросила взгляд на сумку – кто-то толкнул ее, пытаясь протиснуться в середину вагона.
– Нет. Тебе еще много нужно купить?
Лиззи моргнула от неожиданной перемены предмета разговора.
– Так, пару подарков. А тебе?
– То же самое.
Лиззи несколько секунд смотрела на подругу, ожидая объяснений, но Рианон только рассмеялась. Лиззи поняла, что больше ничего не услышит. Она взглянула на часы и сказала:
– Энди должен звонить в шесть, а в семь меня ждет сестра, так что, наверное, мне пора домой. Черт подери, а я-то рассчитывала пропустить с тобой стаканчик. Что ты делаешь сегодня вечером?
– Наверное, буду писать сценарий для пробной съемки с Шарон.
– Я смогу приехать завтра, – сказала Лиззи с разочарованием. Впрочем, она и сама не была уверена, что так уж разочарована.
– Тогда позвони мне утром, – предложила Рианон. – У меня еще нет определенных планов.
Лиззи кивнула, стараясь подавить обиду.
– Хорошо, позвоню.
Все еще улыбаясь, Рианон перевела взгляд на карту лондонской подземки. Лиззи отвернулась и попыталась представить себя на месте подруги. Что Рианон сейчас чувствует? И что вообще с ними происходит? В конце концов она решилась взять быка за рога.
– Ты от меня что-то скрываешь? – прямо спросила она. Рианон, казалось, была удивлена.
– О чем ты? – В ее голосе вроде бы звучало любопытство.
– Не знаю, – ответила Лиззи. – Просто у меня такое впечатление, будто ты что-то знаешь и молчишь.
– Нет. – Рианон пожала плечами. – Ничего такого.
– Что-то про Макса, – пошла ва-банк Лиззи. Рианон не дрогнула.
– Что про Макса?
– Он тебе звонил.
– Нет, – возразила Рианон. – Почему ты вдруг так подумала?
