Коронации», я добрался до лестничной площадки с таксофоном и взял болтавшуюся на проводе трубку.
— Алло? — сказал я.
— Джек Картер? — осведомилась она.
— Тебе следовало быть здесь четверть часа назад.
— Знаю. Я не смогла.
— Почему?
— Из-за мужа. Он поменялся сменами. С десяти на два. — Я промолчал. — Я обо всем договорилась.
— На какое время?
— На полдесятого.
— Ты достала цветы?
— Да.
Я вытащил сигарету.
— Дорин дома?
— Нет. Она у подруги.
— А с ним кто?
— Не знаю.
— Но он же не один?
— Не знаю.
— Тогда пойди и выясни.
— Не могу.
— Почему?
— Потому же, почему не смогла прийти к тебе.
Молчание.
— Послушай, — сказал я, — когда я смогу увидеть тебя?
— Не сможешь.
— А завтра ты будешь там?
— Нет.
— Послушай…
— Дверь на щеколде, — сказала она. — Он в гостиной.
Она отсоединилась. Несколько секунд я смотрел на молчавшую трубку, потом повесил ее на рычаг, спустился вниз и стоя допил пиво. После этого я взял свою сумку и вышел под дождь.
Я повернул налево и пошел по темной улице, вдоль которой стояли стандартные домики с крохотными садиками. Над дождем и темнотой скользили тучи, подсвеченные заревом от сталелитейных заводов. Я снова повернул налево на точно такую же улицу. Единственное отличие заключалось в том, что эта заканчивалась дорогой, которая вела из города. Она вилась между заводами и уходила в холмы. В конце улицы я перешел на противоположную сторону, туда, где находился «Гараж и аренда машин Паркера».
Я постучал в стеклянную дверь конторы. Ответа не последовало. Я постучал сильнее. Внутренняя дверь позади картотечного шкафа открылась, и в контору вошел мужчина в рабочем халате и шерстяной шапке с помпоном.
Открыв дверь, он посмотрел на меня, ожидая, когда я объясню, что мне нужно.
— Я хотел бы арендовать машину, — сказал я.
— Надолго? — спросил он.
— На несколько дней, — ответил я. — Я надолго не задержусь.
Я проехал через город по боковым улицам, параллельным Хай-стрит, и наконец добрался до Холден- стрит, улицы, где, насколько я знал, каждый дом — пансион с ночлегом и завтраком. После похорон Фрэнка я начну действовать, и мне надо где-то жить. Дома нельзя, там Дорин. Не хочу втягивать ее.
Я нашел пансион с гаражом и, припарковав машину перед зданием, прошел по дорожке и постучал в дверь. Дом отличали треугольные окна и крохотная терраса. Верхняя половина входной двери была сделана из матового стекла с бордюром из разноцветных стеклянных квадратиков. Наличники по обе стороны двери представляли собой такие же бордюры, только поуже. Через стекло я увидел приближающуюся тень, и дверь открылась.
Она была ничего. Около сорока, вернее, чуть за сорок, с химической завивкой, чуть тяжеловатым, умело напудренным лицом и большой грудью. Блузка апаш была заправлена в обтягивающую юбку. Строга к «не тем» клиентам, а вот какова она по отношению к «тем»?
У нее был такой вид, будто ей приятно видеть меня.
— Неужели мне повезло? — сказал я.
— С чем? — поинтересовалась она.
— С гостиницей. У вас есть свободные номера?
— Есть.
— Отлично, — сказал я.
Она отошла в сторону, приглашая меня войти. Я колебался.
— Послушайте, — проговорил я, — дело в том, что прямо сейчас, вернее, на эту ночь номер мне не нужен, он понадобится на завтра и на субботу, возможно, и на воскресенье.
Она переступила с ноги на ногу.
— Вот как? — сказала она.
— Да, вот так. Сегодня я переночую у друзей, а завтра — вы же понимаете — это будет неудобно.
— Ее муж назавтра поменялся сменами, верно?
— Ну, э-э, не совсем так, — промямлил я.
— Да, — сказала она, собираясь уходить, — совсем не так.
— Есть еще одна проблема, — сказал я. Она повернулась. — Видите ли, у меня машина. Конечно, ее можно было бы оставить на улице, но я заметил, что у вас есть гараж. Если он пустой, я мог бы поставить ее туда. Сегодня же. — Она продолжала смотреть на меня. — Я заплачу, — поспешно добавил я.
Она еще некоторое время смотрела на меня, прежде чем сказала:
— Да, вряд ли вы можете оставить машину у ее дома, не так ли?
— Спасибо, — поблагодарил я, входя в дом вслед за ней, — вы очень добры.
— Я знаю, — заявила она.
Она стала подниматься по лестнице. С ногами у нее все было в порядке, да и с попкой тоже — мускулистая, крепкая. Если бы она не следила за собой, у нее сейчас была бы огромная тяжелая задница.
Владелица пансиона поднялась наверх и повернулась, а я продолжал разглядывать ее.
— Вы путешествуете? — спросила она.
— Можно сказать и так, — ответил я.
— Понятно, — сказала она, пересекла лестничную площадку и открыла дверь. — Это подойдет?
— О да, — ответил я. — То, что надо. — Я оглядел комнату, давая ей понять, что очень доволен. — То, что надо. — Я вытащил бумажник. — Я заплачу сейчас, если хотите, заплачу и за эту ночь, чтобы номер остался за мной.
— Это будет чудовищной глупостью, — заявила она. — Вы первый постоялец с понедельника.
— Ну, если вы так уверены, — сказал я. — Сколько?
— Пятьдесят за две ночи и завтрак. За гараж хватит фунта. Если решите остаться подольше, дайте нам знать в воскресенье утром.
Я отдал ей деньги. Она сложила купюры и сунула в карман юбки.
— Как я уже сказал, — напомнил я, — я въеду завтра ближе к вечеру.
— Как пожелаете.
— Отлично, — подытожил я.
Мы спустились вниз. У двери она сказала:
