финансистов, которые тратят свой капитал и всем дают работу, но в то же время не должны нести непосильного бремени и те, кто по той или иной причине не преуспел в этом мире».
«И наконец, - говорю,- если вам не придется разглашать государственных тайн - об этом я никогда не попрошу, хотя мы и старые друзья, - что вы думаете о положении в Китае?»
Никогда не забуду, как он выпрямился,- глаза его метали искры, и в голосе его звенел металл:
«Я считаю, что сложилось такое положение, когда мы уже не можем ограничиваться исполнением нашего долга - охраной американских прав и интересов в Китае. Ни я, ни мои советники ни в малейшей степени не хотим вмешиваться в европейскую политику, но я заявляю перед всем миром: нам не нравится, что большевики, как говорят, подстрекают китайцев к нецивилизованным действиям; и когда придет время, мы примем, если понадобится, любые необходимые меры».
Вот вам, джентльмены, недвусмысленные высказывания самого президента о нашей внешней политике. Но для меня они не более знаменательны и достойны внимания историка, чем принципы нашей внутренней политики, особенно Сервис и Практичность, которые я только что попытался охарактеризовать.
И я буду рад, если сумел в своем небольшом выступлении сделать для вас понятнее Новую Эру Американской Цивилизации; если скромно выразить девиз Лоуэла Шмальуа: «Больше читайте, думайте по- научному, будьте кратки и продавайте товары!»
