продлиться многие месяцы.
— Конечно, лорд-маршал, — воскликнул Поулдер, — моя дивизия будет ждать до последнего момента, можете положиться на нас!
— Вам это не составит труда, — фыркнул Крой. — Промедления — ваша специализация, насколько я понимаю! В этой битве не было бы необходимости, если бы вы перехватили северян на прошлой неделе, вместо того чтобы позволить им обойти вас!
Поулдер ощетинился.
— Вам легко говорить, вы-то все время сидели на правом фланге, сложа руки! Нам повезло, что они не прошли мимо лагеря ночью! Вы могли бы принять их отход за атаку и сбежали бы вместе со всей дивизией!
— Господа, прошу вас! — взревел Берр, ударив по столу указкой. — У нас впереди достаточно боев, хватит на всех, я вам обещаю! И если каждый сделает то, что от него требуется, славы тоже хватит на всех! Мы должны работать вместе, если хотим, чтобы наш план удался!
Он рыгнул, поморщился и облизнул губы, а двое генералов и их офицеры снова мерились разъяренными взглядами. Вест рассмеялся бы, если бы на кону не стояли человеческие жизни, в том числе и его собственная.
— Генерал Крой, — проговорил Берр тоном отца, обращающегося к капризному ребенку, — я хотел бы убедиться, что вы вполне уяснили мои распоряжения.
— Развернуть дивизию по обе стороны дороги, — прошипел Крой, — и продвигаться вперед медленно, соблюдая строй. Двигаться по долине на восток в направлении Дунбрека, чтобы завлечь Бетода и его дикарей в сражение.
— Совершенно верно. Генерал Поулдер?
— Я должен скрытно провести свою дивизию через лес немного впереди подразделений генерала Кроя, чтобы в последний момент налететь на этих северных подонков и ударить по ним с фланга.
Берр криво улыбнулся.
— Все правильно.
— Превосходный план, лорд-маршал, если мне позволено высказаться! — Поулдер радостно потянул себя за усы. — Можете не сомневаться, моя кавалерия на кусочки их порубит! На мелкие кусочки!
— Боюсь, у вас не будет кавалерии, генерал, — бесстрастно сказал Вест. — Лес там густой, и лошади вам не помогут. Наоборот, они могут выдать ваше присутствие. На такой риск мы пойти не можем.
— Но... моя кавалерия... — пробормотал Поулдер, охваченный смятением. — Это мои лучшие подразделения!
— Они останутся здесь, сэр, — спокойно продолжал Вест, — в ставке маршала Берра и под его непосредственным контролем, в качестве резерва. Они будут задействованы при необходимости.
Теперь настала его очередь принять на себя гнев Поулдера. Он сделал это с каменным лицом, в то время как физиономии штабистов Кроя прорезали широкие, но безрадостные улыбки.
— Я не думаю... — зашипел Поулдер, однако Берр прервал его:
— Таково мое решение. И последнее, что вы все должны помнить. Нам донесли, что у Бетода пополнение. Какие-то дикари, варвары из-за северных гор. Смотрите во все глаза и хорошенько прикрывайте фланги. Вы получите от меня известие завтра, когда придет время выступать — скорее всего, до рассвета. Это все.
— Можем ли мы полагаться на то, что они выполнят все приказания? — тихо проговорил Вест, пока две мрачные группы офицеров гуськом выходили из шатра.
— А у нас есть выбор? — Маршал сморщился, упал в кресло и положил обе руки на живот, хмуро разглядывая огромную карту. — Я бы не стал слишком волноваться. У Кроя нет других вариантов, кроме как пересечь долину и вступить в бой.
— А как насчет Поулдера? С него станется — найдет себе какое-нибудь оправдание и пересидит в лесу.
Лорд-маршал широко улыбнулся и покачал головой.
— И оставит сражение для Кроя? А если тот побьет северян своими силами и заберет себе всю славу? Нет, Поулдер никогда не пойдет на такой риск! Этот план не оставляет им другого выбора, кроме как сотрудничать. — Он замолчал, глядя вверх на Веста. — Вам стоило бы проявить к этой парочке чуть больше уважения.
— Вы думаете, они его заслуживают, сэр?
— Конечно же, нет. Но если, предположим на мгновение, мы завтра проиграем битву, один из них, скорее всего, займет мое место. И где тогда окажетесь вы?
Вест усмехнулся.
— Со мной будет кончено, сэр. Но если я буду с ними вежлив, это ничего не изменит. Они ненавидят меня за то, что я есть, а не за то, что я говорю. С тем же успехом я могу говорить все, что мне нравится, пока у меня есть возможность.
— Да, пожалуй, это верно. Они чертовски раздражают, но их глупость хотя бы предсказуема. Бетод — вот кто меня беспокоит. Сделает ли он то, чего мы от него хотим? — Берр рыгнул, сглотнул и снова рыгнул. — Черт бы побрал этот чертов желудок!
Тридуба с Ищейкой развалились на скамье перед входом в палатку — странная парочка посреди накрахмаленной толпы офицеров и стражников.
— Похоже, пахнет боем, — сказал Тридуба, завидев приближающегося Веста.
— Ты прав. — Вест указал на черные мундиры штабистов Кроя. — Половина армии завтра утром двинется по долине, они попытаются завлечь Бетода в сражение. — Затем указал на малиновую свиту Поулдера. — Вторая половина пойдет поверху, через лес, и попробует застать его врасплох прежде, чем он успеет отойти.
Тридуба кивнул.
— Вроде бы неплохой план.
— Простой и красивый, — подтвердил Ищейка.
Вест вздрогнул. Он с трудом заставлял себя смотреть на этого человека.
— У нас не было бы этого плана, если бы вы не доставили нам информацию, — выговорил он сквозь зубы. — Вы уверены, что она достоверна?
— Абсолютно, — ответил Тридуба. Ищейка ухмыльнулся.
— Этот Трясучка нормальный парень. И судя по всему, что мне удалось разведать, он говорит правду. Конечно, гарантий нет.
— Конечно. Вы заслужили отдых.
— Отказываться не станем.
— Я договорился, чтобы вас разместили на краю левого фланга, позади дивизии генерала Поулдера, в лесу на хребте. Там вы будете в стороне от сражения. Не удивлюсь, если завтра там будет самое безопасное место. Окопайтесь, разведите костер, и если все пойдет хорошо, в следующий раз мы соберемся над трупом Бетода.
Вест протянул руку. Тридуба пожал ее, широко улыбаясь.
— Вот теперь ты говоришь по-нашему, Свирепый! Береги себя.
Они с Ищейкой не спеша побрели вверх по склону, направляясь к опушке леса.
— Полковник Вест!
Он понял, кто это, еще до того, как обернулся. В лагере было не так уж много женщин, желающих поговорить с ним. Катиль стояла под летящим и тающим снегом, кутаясь в чужую шинель. Она казалась немного настороженной и смущенной, но ее вид все равно вызвал у Веста внезапный прилив гнева и замешательства.
Он знал, что несправедлив к ней. Он не имел на нее никаких прав. Он был несправедлив, но это ничего не меняло. Вест не мог забыть, как увидел лицо Ищейки и услышал ее всхлипы: ахах... ах... Такая ужасная неожиданность. Такое ужасное разочарование.
