братец позволил мне взять с собой только двух собак. Пышке и Плюшке, как и нам, совершенно необходимо двигаться.
Аннабелла не осмеливалась взглянуть на Майлса, но знала, что он, должно быть, как и она, пытается подавить улыбку. Ей стало интересно, что скажет Элис относительно планов Камиллы. Леди может прогуливаться в парке с мопсом на руках, в крайнем случае с небольшим спаниелем или терьером на поводке. Пышка и Плюшка, несмотря на их располагающие имена, на самом деле были большими поджарыми ретриверами, щенков внепланового помета собирались уничтожить, но Камилла спасла их и вырастила. Они могли без устали гоняться за дичью или играть, но совершенно неспособны выполнять какую-либо работу. При этом псы были самыми послушными из всей своры Камиллы.
— Нет, — сказала Элис, как того и ожидала Аннабелла. Но ее следующие слова заставили Аннабеллу оцепенеть. — Аннабелла не может или, скорее, не должна выходить с тобой. Ведь мы приехали сюда, чтобы ты была принята в светском обществе.
Выражение лица Майлса предвещало грозу, а его мать продолжала, не обращая ни на кого внимания:
— Внешний вид нашей Аннабеллы вызовет так много разговоров, что, боюсь, на тебя просто не обратят внимания.
— Мама! — взревел Майлс.
Камилла выглядела ошарашенной, она умоляюще посмотрела на Аннабеллу.
— Нет, она права, — сказала Аннабелла, поднимая руку и призывая Майлса к молчанию. — Я согласна. Я хочу, чтобы для Камиллы это время стало самым счастливым в жизни и чтобы она нашла себе хорошего мужа. Но если ее выход в свет произойдет на фоне некогда красивой, а теперь подурневшей леди Аннабеллы, он определенно не сможет произвести должного впечатления. Я знаю, — сказала она Майлсу, — я не уродина. Но пересуды, конечно, будут. Я от этого совсем не в восторге и, по правде говоря, уже не уверена, что могу их вынести. Не волнуйся, я не буду скрываться.
Муж пристально смотрел на нее. Она покачала головой.
— Майлс, я бы не приехала сюда, если бы собиралась сделать это. Просто я бы предпочла, чтобы мое столь важное появление в свете произошло после выхода Камиллы. Я думаю, что так было бы лучше, даже если бы я не перенесла… такой тяжелой болезни. Вполне возможно, я стану прежней к тому времени, как мы будем представлять Камиллу. Если да — я пойду с ней, и таким образом стихнут все разговоры обо мне и вместо этого все внимание будет сосредоточено на ней. А если нет? Ну что ж, какой бы я ни была и как бы я ни выглядела, — произнесла она со своей прежней уверенностью, — я справлюсь с этим. А пока нам, так или иначе, надо все подготовить. Камиллу нужно приодеть, но устроить это так, чтобы меня с ней не видели. Модистки могут приносить ткани и образцы на дом и…
— Но я хотела вместе с тобой походить по магазинам и лавкам, посмотреть разные модели и все, о чем ты мне рассказывала, — чуть не захныкала Камилла. — Мне не настолько интересны все эти модные вещички. Для меня интереснее было бы обсуждать все это с тобой! К тому же ты всех знаешь, и обо всех могла бы мне рассказать, и мы бы с тобой так здорово вместе провели время! Мама, ты, конечно, тоже могла бы меня сопровождать, я знаю, — сказала она, не дав той возможности возразить, — но Белла гораздо лучше разбирается в том, что модно именно сейчас.
— Я, вне всякого сомнения, могу научиться разбираться, — сухо ответила Элис.
— У меня отличная идея! — воскликнула Аннабелла, предотвращая надвигающуюся бурю. — Я знаю женщину, которая разбирается в самой последней моде, обладает прекрасным чувством стиля, может составить прекрасную компанию и к тому же знает все последние сплетни. И она не только располагает неограниченным запасом времени, но и сама сказала, что готова тебя опекать во время твоего выхода. Я собиралась навестить ее сегодня после обеда, если мы прибудем без опозданий. Ты можешь поехать со мной. А самое главное, — добавила она, поняв, что Элис сообразила, о ком идет речь, — никто не скажет, что моя мама тебя затмит.
Камилла улыбнулась.
Майлс с трудом сдержался, чтобы не зааплодировать.
Перед визитом к Гарри Селфриджу Аннабелла очень волновалась; не меньше она боялась, что по пути к нему встретит кого-нибудь из своих знакомых. Она выбрала время, в которое, как заверил ее доктор, у него в приемной не будет других пациентов. Но несмотря на это, Аннабелла надела длинную мантилью и капор, почти полностью скрывавший лицо, а путь от экипажа до кабинета врача, расположенного в собственном, очень опрятном городском особняке, она проделала почти бегом. Майлс еле поспевал за ней — он и слышать не хотел о том, чтобы отпустить Аннабеллу одну.
Медсестра Селфриджа, высокая, худая и суровая особа, пошла доложить доктору о прибытии Аннабеллы и Майлса. Гарри тотчас же вышел из своего кабинета и с волнением приветствовал их.
— Миледи, — сказал он, беря в свои руки руку Аннабеллы и пытаясь заглянуть под капор, чтобы увидеть ее лицо, — пожалуйста, проходите в кабинет и расскажите мне, что вас беспокоит.
— Меня ничто не беспокоит, — быстро ответила она и засмеялась. — Возможно, и есть некоторые основания, но теперь мне причиняет боль лишь мое самомнение. Я утратила свою привлекательность, а я такая тщеславная натура, что это меня просто убивает!
— Позвольте мне осмотреть вас, — сказал он серьезно. — Не соблаговолите ли пройти в кабинет и снять свой плащ и капор?
Аннабелла кивнула.
— Майлс, не мог бы ты подождать в приемной? — спросил Гарри.
— Это необходимо? — ответил он вопросом на вопрос.
Доктор посмотрел на Аннабеллу.
— У меня почти не осталось секретов от моего мужа, — грустно ответила она. — Нет никакого смысла прятаться от него сейчас.
В кабинете Гарри доминировал длинный деревянный смотровой стол. Там также находился столик, на котором лежали различные инструменты, высокий застекленный шкафчик со множеством пузырьков с микстурами и всем необходимым для составления порошков, и лежало нечто, по внешнему виду напоминающее кусочки овощей и семена. Солнечный свет струился через высокие узкие окна и застекленный люк в крыше. У Аннабеллы защипало в носу от сильного запаха травяных снадобий, а при виде медицинских инструментов ей захотелось закрыть глаза. Но она позволила Майлсу помочь ей снять мантилью. Снимая капор, она старалась не смотреть на зловещего вида врачебные приспособления и теперь стояла с опущенной головой, освещаемая солнечным светом.
Майлс, засунув руки в карманы, ожидал, когда доктор закончит осмотр, при этом он всячески старался встретиться с Аннабеллой взглядом. Ему казалось, что сейчас жена выглядела менее здоровой, чем в течение прошедших недель. В этот момент она воспринималась только как некое физическое тело, ничем не привлекающее внимание. Она выглядела совсем другой, и он мысленно проклинал себя, что вообще разрешил ей приехать в Лондон.
Ее гордо вскинутая голова, украшенная лишь скудным ворсом коротких волос, до сих пор казалась слишком большой и выглядела странно трогательно на ее похудевшем теле. Майлсу стало стыдно, что он занимался с ней любовными играми. Было совершенно ясно, что до окончательного выздоровления еще далеко.
Но Гарри был в восторге.
— Очень хорошо, — говорил он, обходя вокруг нее. — Превосходно! А теперь будьте любезны сесть на мой смотровой стол, чтобы я мог получше видеть.
Гарри послушал сердце и осмотрел ее руки, он попросил ее покашлять и напрячь мышцы, внимательно осмотрел язык и ступни.
— Блестяще! — произнес он наконец с довольной улыбкой. — Все так, как и должно быть. Продолжайте принимать то, что вы сейчас принимаете. Надеюсь, что миссис Фарроу снабдила вас достаточным количеством своих средств, чтобы вы смогли захватить их с собой в Лондон?
Аннабелла засмеялась:
— Целую сумку и еще одну с указаниями по их применению.
— Хорошо. Обязательно ешьте больше яиц и пейте свежее молоко, не утруждайте себя физически и безотлагательно посылайте за мной, если возникнут какие-либо вопросы. — Он откашлялся и, избегая смотреть на Майлса, спросил: — Менструальный цикл у вас нормализовался?
— Да, — ответила Аннабелла.
— Очень хорошо, — сказал Гарри. — Теперь о ваших волосах — думаю, что вам следует продолжать применение масла из печени трески, чтобы придать им блеск.
Аннабелла состроила гримаску.
— Согласен, — сказал Гарри. — Мерзкая штука, но эффективная. Волосы у вас становятся гуще, и необходимо сделать их блестящими. На это потребуется время, но, на мой взгляд, ничто не помешает им стать точно такими, как и раньше, думаю, самое позднее к Рождеству.
Аннабелла вздохнула. Осень еще только началась, и Рождество казалось таким далеким.
— Ну а что касается всего остального, избегайте сквозняков, побольше спите, питайтесь регулярно и в одно и то же время, — сказал Гарри. — Можете иногда в умеренных дозах позволять себе выпить. На самом деле пиво и эль даже показаны вам. И приходите на прием через месяц. Теперь можете надеть свою шляпу, хотя будет лучше, если вы откроете голову солнцу и воздуху. Майлс, я знаю, что ты видел все, но давай позволим твоей супруге в одиночестве привести себя в порядок.
Майлс улыбнулся и вышел из комнаты вместе с Гарри. Как только дверь закрылась, он повернулся к своему другу.
— Теперь скажи мне, — начал он серьезно, — ты сказал ей правду?
Гарри выглядел оскорбленным.
— Я всегда говорю своим пациентам правду, конечно, если только они не находятся на грани смерти. В этом случае знание правды не облегчает их положение. Но твоя супруга великолепным образом идет на поправку.
Майлс, несколько замявшись, спросил:
— Достаточно хорошо
